Общаться в санатории было не с кем, все избегали общения. Это было закрытое лечебное учреждение для тех, кто пострадал от огнестрельных ран. Артема там собирались держать до тех пор, пока он не оплатит лечение в пользу страховой компании. Но он ничего не помнил. Похоже, от его капиталов ничего не осталось, но это была самая малая из проблем. Ведь он успел стать женатым человеком, более того - папой с двумя детьми, мальчиком и девочкой. И с женой, и с детьми придется учиться выстраивать отношения, ведь знакомство с ними только начнется при выходе из больницы.
Биографы Артема Новохатского до сих пор спорят, кем же была Люба. Одним она кажется неисправимой романтичкой, которая надеялась на оживление Артема. Другим кажется, что она рассчитывала исключительно на его капитал. Они сходятся только в одном - то ли в корыстных целях, то ли в целях удовольствия она пользовалась тем, что спинальные центры, у больного, находящегося в коме Артема Новохатского, не повреждены. Таким образом, она успела нажить от Артема двух детей, мальчика семи и девочку восьми лет, заключить брачный контракт от своего имени и имени больницы, сославшись на крайне необычные условия отцовства. И теперь, его семья там, а он здесь, в небольшой комнате с доисторическими деревянными кроватями и тумбочками, да ещё и с каким-то ночником, который Артему даже в гайворонской юности показался бы старомодным. Интернета нет, еда диетическая, напитки без кофеина. Можно порешать кроссворды, которые поступают в больницу через того же дедушку вахтера, кроссворды, вырезанные из этих глупых изданий - то “отдохни в мире без насекомых”, то “листок победы”.
Когда комната с кроватью и ночником надоедала, Артем выходил вниз, в вестибюль. Там он долго, не отрываясь, смотрел через стеклянную дверь. Было видно две туи, старую вазу с хризантемами, сначала цветущими, потом бурыми, потом почерневшими, потом ваза была уже не с хризантемами, а со снегом. Вот и всё, что менялось в жизни. Тем временем в страховой компании решали, что делать с Артемом. Вроде бы, и капитал у него был, но где - Артем совершенно не помнил. В конце концов, его выпустили, продав его долги с аукциона.
Первый запрос к сети стал и последним на долгое время, поскольку он практически уничтожил Артемов счет, который Артёму подарили на прощание в больнице. Хотя очки виртуальности и беспроводные сети все ещё существовали, все данные о том, что было до войны с насекомыми, находились в архивах. За поиск данных в архивах приходилось платить инфомайнерам, а это стоило дорого. Большинство населения Земли использовало персональные компьютеры на уровне Пентиум-166-233, передачу данных Интернет по телефонному проводу и экраны на электронно-лучевых трубках. Популярными стали музыка и игры 90-х годов прошлого, двадцатого века.
В начале 30-х мир отброшен далеко назад. Умирали последние насекомые, снова возрождались государства, тем временем, в основном люди жили, как в конце 90-х и начале 21-го века, предпочитая виртуальности и наркотикам -домашний самогон и портвейн «Белый сурож». Жёлтой прессе, которая переживала второе рождение, пришлась по нраву история миллиардера, который поехал в Китай, чтобы спасти от разрушительных китайских разработок Россию, пострадал по вине сумасшедшего мафиози, и теперь, после девяти лет комы, не помнит пароль ко своему счету. Артем ходил по редакциям и получал деньги за статьи о себе, предпочитая, по старинке, конверт с наличными. Там немножко боялись странного человека с полностью седой половиной головы, подволакивающего ногу. Но его не обижали, всегда выдавая, хотя бы и худой, но все таки конверт с деньгами. Это было очень кстати прибавка в семейный бюджет. Постепенно жизнь наладилась. Удавалось кое-что откладывать, купили кухонные приборы и постель с диваном, да и отношения в семье были как у всех окружающих, нормальные. Друзья Любы были простыми людьми, и относились к Артему без пиетета, чем он, в свою очередь, был только счастлив. Так прошел год, и летом Люба предложила - Артем! Давай поедем в круиз. Возьмем детей, им полезен свежий воздух. По Волге, там уже практически чисто, ликвидировали почти всех насекомых и отступников человечества. А что. Возьмем, да и поедем. Неуверенно сказал он. Ура! Обрадовалась Люба, захлопали в ладоши дети.