– Товар – первый сорт. Такого, верно, и в Петербурге не найдешь. Дорого заплатил?
– Пять долларов, – сказал Пепс, все так же улыбаясь.
Артемка не знал, что такое доллар, но солидно подтвердил:
– Такие стоят. Главное, товар крепкий. За такие и шесть дашь – не прогадаешь. – И неожиданно для себя, в порыве дружеского чувства, предложил: Пойдем бычков ловить!
– Зачем? – удивился Пепс.
– Ну как «зачем»! Наловим, потом зажарим и съедим.
Удивление Пепса перешло в испуг.
– О-о, – закачал он головой, – это нет позволено – чужой бик жарить. Я не хочу тюрьма сидеть.
– Эх, ты! – сказал Артемка сочувственно. – Не понимаешь! Вот смотри. – Он показал на удочку; – К морю пойдем, будем рыбу ловить.
– О, это хорошо, это очень хорошо! – радостно закивал головой Пепс.
Он сейчас же поднялся и надел шляпу:
– Когда я бил мальчик, я очень хотел риба ловить. Мой патрон это не позволил. Я очень плакал…
Они вышли на улицу. У Артемки в руках коробка с червями и ведро для рыбы; Пепс несет потертый коврик и две удочки, такие длинные, что чуть не цепляет ими за телеграфную проволоку. Все на них оглядываются: ишь, мол, негр с мальчиком рыбу идет ловить.
Артемку так и распирает от гордости.
– Которые не понимают, те идут на банный спуск удить. А там разве бычок? Курям на смех, – говорил он. – Тем бычком и воробья не накормишь. А мы пойдем на мол.
Артемке казалось, что уважение к нему негра возрастет, если тот узнает, каких больших бычков ловит Артемка.
– Там во бычок! – повторяет он, отмеривая себе руку до локтя.
И вот они на молу. Сидят, свесив ноги. А внизу – сваи, позеленевшие и скользкие. О них тихонько плещет вода. В порту скользят гички и часто-часто стучат моторки. К причалу идет огромный, будто весь сшитый из ржавых листов железа грузовой пароход. Он трубит тяжким басом, и на взволнованной им воде, как ореховые скорлупки, прыгают лодки.
У Артемки то и дело ныряет поплавок. Он уже вытащил семь увесистых бычков. Поплавок Пепса спокойно лежит на воде, и это Пепса возмущает.
– Ну что ти скажешь! – говорит он с той же интонацией, что и па арене, когда противник не ложится на лопатки. – Не хочет кушать моя удочка. – Смотри, – учит Артемка, – вот как надо! Он насаживает червя на крючок и, поплевав, ловко забрасывает грузило в воду. Через несколько секунд поплавок ныряет.
– О-о, – восхищается Пепс, – ти хороший охотник на риба! Ти на риба чемпион!
Постепенно вокруг них собираются зеваки. Они разглядывают Пепса, шепчутся. Пепс к подобному вниманию давно привык. Артемка же сначала гордится, но потом ему начинает казаться, что в этом есть что-то обидное.
– Ну, чего вы уставились? – не выдержал он. – Что, у него рот до ушей или на макушке капуста растет? Выпучили, как рыбы, глаза! Зеваки чертовы! То-то делать нечего!
Он хотел прибавить еще несколько слов, но Пепс вдруг радостно закричал:
– Клювает! Артиомка, клювает! И на мол шлепнулся большой черный бычок. … Подсолнечное масло вышло еще третьего дня, и, пока Артемка чистил в дедовой комнате бычков, Пепс сам сбегал в лавочку за маслом и хлебом. А потом, когда сели за стол, щурил, как и Артемка, глаза и умиленно повторял:
– О, какой сладкий!
– Определенно, – поддакивал дед. – Не рыба, а, к примеру, бекмес.
– О, Артиомка – чемпион на риба! – восклицал Пепс. – Пожалуйста, о пожалуйста, будем завтра ловить риба!
В этот вечер Пепс боролся в первой паре. За несколько минут он уложил противника, наскоро раскланялся и ушел с арены. А немного спустя посетители галерки с удивлением и любопытством смотрели, как он, уже одетый в свой коричневый костюм, пробирался между ними, кого-то ища. В самом конце галерки он взял за плечо стиснутого между людьми парнишку и вместе с ним вышел на лестницу.
– Слюшай, – торопливо заговорил Пепс: – Шишка сказала – хороший рибашник ходит ночь ловить риба. Ночь риба очень клювает. Пойдем, Артиомка, мы очен много бичков поймайт.
– Что он выдумывает! – удивился Артемка. – Ночью рыбу не удят. Он пьяный, наверно?
– Нет, Шишка не пьяная. Шишка трезвая. Пойдем, Артиомка!
– Ну, ладно, только давай досмотрим борьбу.
– Зачем смотреть? Пойдем, Артиомка, пожалуйста, пойдем! – попросил Пепс.
– Ну, пойдем, если тебе так хочется, – согласился Артемка.
И вот опять у ног их плещется вода. В воде дрожат звезды. Вдали скользит черный силуэт лодки. Тихо так, что слышно, как скрипят в уключинах весла.
Пепс и Артемка смотрят на поплавки. В ночной темноте они еле видны: глаз то улавливает их, то вновь теряет, и от этого кажется, что они ныряют.