«Харар, 7 июня 1893 года.
Полученная его высокопреосвященством г-ном Торен-Канем, епископом галласов, сумма в семьсот пятьдесят талеров Марии-Терезии, причитающаяся по завещанию г-на Рембо его слуге Джами Вадаи, передана по приказу раса наследникам Джами».
На полях приписано рукой раса: «Подтверждаю, что наследники Джами получили сумму в семьсот пятьдесят талеров»9.
Подтверждения от его высокопреосвященства г-на Торен-Каня Изабель пришлось ждать еще год — она получила его 12 октября 1894 года.
Таким образом, бедный Джами ненадолго пережил своего господина — вероятно, он умер в Хараре во время страшного голода 1891 года (в ноябре того же года от голода умер Димитрий Ригас).
«Как я поняла из послания г-на Маконнена, — говорится в письме Изабель к его высокопреосвященству г-ну Торен-Каню от 12 марта 1895 года, — Джами не довелось самому оценить щедрость своего господина, так как деньги по завещанию были вручены его наследникам. Я была очень расстроена, узнав о смерти бедного Джами — брат говорил мне о нем, как о человеке в высшей степени верном и преданном. К тому же, кажется, ему не было и двадцати лет. Я часто спрашиваю себя, кем могут быть его наследники, потому что совершенно уверена в том, что если бы брат мог предвидеть смерть своего слуги, он вряд ли выделил бы что-либо его семье. Но Вы, Ваше высокопреосвященство, должно быть, знали, достойна ли эта семья того подарка, который получила; мне хочется надеяться, что, если бы это было не так, Вы не дали бы ей возможности им воспользоваться».
Если бы это письмо писала г-жа Рембо, мы, несомненно, прочли бы в нем те же самые слова.
Примечания к разделу
1 Изабель Рембо, «Le dernier voyage de Rimbaud», la Revue blanche, 15 октября 1897 г., статья перепечатана в Reliques d’Arthur Rimbaud (1922).
2 Изабель Рембо, «Rimbaud mourant», Mercure de France, 15 апреля 1920 г., перепечатано в Reliques.
3 Неопубликованное письмо, хранится в Bibliothèque littéraire Jacques Doucet.
4 Эти имена приводит в своей статье в журнале Marseille (июль — сентябрь 1952) Пьер Рипер. Каноник Шолье, расписавшийся в церковной книге, когда в церковь доставили тело Рембо, умер, по утверждению Пьера Арну (Rimbaud, 1955, с. 496) в 1904 г. В 1891 г. ему было больше шестидесяти. Его портрет опубликован в l'Album Rimbaud. Отец Сюш был моложе, но больше о нем ничего неизвестно.
5 Изабель писала П. Берришону 30 декабря 1896 г., что ее брат потребовал, чтобы его исповедовали второй раз, кроме того, его соборовали. Можно ли верить ее утверждениям?
6 Доска была открыта по инициативе группы литераторов под названием «Друзья Ариона» 10 октября 1946 г., особые усилия к этому приложил поэт Турский. На церемонии присутствовал префект департамента Буш-дю-Рон и другие известные личности. Доска сначала висела во дворе больницы, затем, в 1987 г., была перенесена внутрь самого здания.
7 См. воспоминания Луи Пьеркена. Г-жа Рембо наблюдала также и за работами по подготовке места в склепе для себя самой (ее письмо к Изабель от 1 июня 1900 г.).
8 Ebauches de Rimbaud, сборник под редакцией М.-И. Мелера, 1937, с. 180.
9 Этот документ хранится в Музее Рембо в Шарлевиле — Мезьере.
ЭПИЛОГ
Крайнее удивление отразилось на лице Изабель, когда через две недели после похорон брата, открыв свою любимую газету «Арденнский курьер» (номера от 29 и 30 ноября 1891 года1), она увидела посвященную ему заметку; статья располагалась на двух с половиной колонках, автором ее был некто Л. П.
АРТЮР РЕМБО
Артюр Рембо, поэт из той знаменитой плеяды стихотворцев, которые в 1872 году образовали «Современный Парнас», несколько дней назад был похоронен на кладбище в Шарлевиле.
В течение последних пятнадцати лет мы не имели о нем никаких сведений. Это и немудрено — за Рембо всегда было трудно угнаться, его скитальческая натура и вечно ищущий дух забрасывали его в самые отдаленные уголки Европы. И хотя он свободно разговаривал на всех европейских языках, пристанища своему мятежному духу найти нигде не смог, став воплощенным «бодлеровским лунатиком».
Далее следовал рассказ о последней встрече автора с покойным поэтом.
Друзей, перед которыми Рембо раскрывал свою душу, в Шарлевиле можно было пересчитать по пальцам, и поэтому, когда в Париже поклонники его таланта из кружка, где он так блистал, Теодор де Банвилъ и Поль Верлен, умоляли его издать свои стихотворения, которыми он разбрасывался с поразительной легкостью, Рембо отвечал им отказом, и не было такого человека, который мог бы его переубедить. Все, что нам известно из его творчества, уместилось в одну маленькую брошюрку, изданную в Брюсселе в 1869 (sic) году (быть может, даже без его ведома), и название которой, к сожалению, мне вспомнить не удалось. И хотя довольно большое число стихотворений мне приходилось видеть и читать в рукописи, мне и в голову не приходило снимать с них копии, так что в настоящее время приходится констатировать, что они потеряны для нас навсегда.
Больше повезло Полю Верлену, который смог сохранить то немногое, что осталось, и опубликовать это в своем сборнике «Проклятые поэты». Мы отсылаем читателя к этой книге, треть которой посвящена Рембо. Этот обзор дает возможность составить точное и достаточно полное представление о нем.
Творчество Рембо, как и большинства парнасцев, представлено произведениями, совершенными по форме и замечательными по стройности, но в остальном настолько загадочными, что создается впечатление, что смысл в них полностью подчинен гармонии формы.
В качестве примера приводятся «Завороженные», а также в связи с рассказом про шарлевильскую Публичную библиотеку упоминаются «Сидящие».
Рембо писал также и в другом жанре, но мы не будем здесь о нем распространяться; жанр этот слишком туманный, наш разум может уловить лишь едва слышную мелодию, которую поэт вплел в свои произведения.
Весьма вероятно, что в поэзии форма играет большую роль, но без идеи она — ничто, ее существование не оправдано, а усилия, положенные на ее создание, идут прахом. Ища встречи с миром иным и всю жизнь терзаясь от этого стремления, Рембо в конце концов добился того, что его ищущий разум заблудился в этом тумане. Тем не менее у него были и почитатели. Вместе с Верленом они создали настоящую литературную школу; их творчество послужило основой для поэзии декадентов, которая, в свою очередь, служит источником вдохновения для массы неспособных дилетантов, возомнивших себя поэтами.
Рембо умер, когда ему было 37 лет. Его тело перевезено из Марселя на родину и предано земле в нашем городе; он покоится недалеко от Эрнеста Мило, который был добрым другом Артюра и лучшим другом автора настоящей статьи.