Глаза немилосердно щипало, они буквально горели, попавшиеся соринки истерли все что возможно. Рука нестерпимо ныла от боли. Наверно это конец.
Я лежал и не делал попыток приподняться. Валятся было хорошо. Можно представить, что я в своей комнате, блаженствую. Сейчас открою глаза. Увижу как капелька бежит по запотевшему стакану пива, почую дурманящий аромат жаренного мяса.
Не открыл. Слишком больно. Зато как компенсация, обострившийся слух донес на пределе слышимости звук капающей воды. Я перевалил себя на бок и кое-как смог подняться. Вытянутая здоровая рука нашла опору. По-видимому провалился в какую-то расщелину или лаз. Буду идти вдоль стены на звук.
Медленно переставлял ноги. Шаг, подтаскиваем ногу, потихонечку-помаленечку. Эх, жаль меня Майя не видит, она бы меня утешила, пожалела, приласкала. Ну да. Щитом по роже.
Мало-помалу звук становился ближе, стена кончилась и мне, чтоб не упасть пришлось встать на коленки, продвижение дальше вдоль стены отдаляло от источника звука.
Мелкие камушки больно впивались в ладони и колени, но я неуклонно двигался к цели. Наконец мои руки окунулись в прохладную воду. Блаженство. Хотелось взять и начать просто лакать. Шершавый язык и скрежещущий песок на зубах умоляли это сделать. Но самоуважение пересилило. Одичать легко, а человеком остаться трудно.
Я аккуратно ополоснул руки, стремясь сделать это так, чтобы смываемая грязь не попала обратно в этот мини водоем, и меньше тревожить поврежденную руку. Затем зачерпнул студенной водицы и с наслаждением напился, стараясь делать маленькие глоточки. Те, кто уверяют, что высшее наслаждение в еде и горячих женщинах никогда по-настоящему не испытывали жажды. Как мало, по сути, человеку надо, казалось, что я не просто пью обычную воду, а словно огромная неудержимая река, смыв все преграды и плотины несется в иссушенную местность, столетиями не видевшую влагу. Даря жизнь и надежду на будущее. С трудом заставил себя остановиться. Подождал когда в выемке наберется побольше, и промыл глаза.
На всякий случай снял лохмотья, в которые превратилась моя амуниция. Пришлось также выбросить пришедший в негодность лук и стрелы. Остался один нож. Старый верный товарищ. Мое первое оружие, единственное что мне осталось от отца. Выполненное в виде когтя зверя. С односторонней заточкой с рукоятью в виде крысиной головы с маленькими бусинками кроваво красных агатов вместо глаз.
Промыл свои раны и в изнеможении не заметил, как меня сморил сон, измученное тело жаждало отдыха.
Проснулся чувствуя себя значительно легче. С наслаждением попил. Карта, по-прежнему, отображала только мой путь по острову и ту местность, что была изведана мною на Суре. Текущую пещеру она не отображала.
Попробуем осмотреться, куда это закинула нелегкая.
Я находился посреди пещеры, квадратов эдак в сорок, ничем не примечательной. Обычные выщербленные стены, столь же обыкновенный пол, усеянный мелкой каменной крошкой. Посередине небольшое углубление, куда стекает с потолка водица. Верх не видать. Да и остальное я смог рассмотреть, благодаря продолжавшему действовать зелью ночного зрения. Если оно до сих пор не рассеялось, значит, я проспал всего пару часов. И сутки нахождения Сура здесь не кончились.
Ну чтож, надо выбираться. Я вдоволь напился и тронулся в путь, предварительно подвязав больную руку на сделанную из лоскутов рубахи петлю. Ноги тоже обмотал в тряпки, а из остатков смастерил себе штаны.
Я брел вперед медленно пробираясь вдоль стен, ответвлений никаких мне не попадалось. По ощущениям, лаз шел под уклон. И я все глубже и глубже проникал под землю. Страшно представить, что меня ждет там. По уму следовало вернуться и попытаться выбраться тем же путем, что и попал сюда. Но так поступить я не мог. Я никогда не простил бы себе, уйдя, не разузнав, что тут было дальше. Не та натура, не зря же я из стражи в следопыты подался.
Минут через сорок неспешного хода, стало ощутимо светлеть - на стенах начал появляться мох, дающий синеватый свет.
Свет постепенно становился все насыщеннее, и я смог разглядеть туннель полностью. Высотой около двух метров, шириной метра полтора, ничего странного или необычного.
Я подошел ближе к стенам, чтоб попробовать отскрести себе мха. Для продажи и так. Вдруг снова темнота наступит? Но вдруг потолок начал трястись, пол заходил ходуном. Послышался нарастающий гул, посыпались камни. Один из них больно ударил меня по многострадальной голове. Я почувствовал как теплая солоноватая кровь стекает мне на лицо, попадая в рот. Обтерся здоровой рукой и сплюнул. Того кто выжил в Сером Пределе не так-то легко прикончить. Я еще поживу.