Да, больно открытый парень, честный, и до жути легко читаемый.
— Как скажешь вождь, — было видно, что орк, если до этого момента, что-то и думал, то именно сейчас принял для себя окончательное решение, — из оружия я лучше всего обращаюсь с мечом и коротким копьем, наездник из меня не очень.
При этих слов я вопросительно выгнул брови. Было странно слышать такое от орка, всю свою жизнь проведшего в степи.
— Меня в детстве вергиз крепко укусил. Боялся я.
Мда, все любопытнее, занимательный у меня боец.
— Как шаман, я могу вызывать пока только самых слабых духов, седьмого порядка. Они могут немного лечить, немного калечить и помогать.
— На каком расстоянии? Что именно могут?
— Я не знаю, мы с дедом только в юрте тренировались, — голос орка дрожал.
— Ясно.
— Ты прогонишь меня, вождь? — губы плотно сжаты, подбородок вздернут, глаза как буравчики и пазухи носа трепещут от еле сдерживаемых эмоций.
— Нет, конечно, — в ответ выдох облегчения, — но запомни, если хочешь отомстить и чего-то добиться, то должен беспрекословно выполнять мои команды, какими бы они нелепыми не показались, но высказать свое мнение имеешь право. И еще позже испытаем твои силы и будь готов к долгим и изнурительным тренировкам.
Дождавшись утвердительного кивка и видя, что мои слова, судя по загоревшимся азартом, глазам Накуза, поняты, отпускаю его.
— Эй, гоблинцы, сюда идите.
Через буквально минуту предо мной предстает моя, так сказать, старая беззусая гвардия.
— Ну, что скажете о своем новом товарище? Первым говорит Мранк, затем Дранк и потом Радли.
Нет, чувствуется все-таки, что зародыши дисциплины и совместные трудности дают всходы. Вон как браво стоят, глаза таращат, и вид такой лихой и придурковатый, что прям умиление берет.
— Думаю, на него можно положиться, в бою я его не видел, но в дороге вел себя хорошо, от работы не отлынивал, помогал. На охоты и в караул ходил добросовестно.
— Подтверждаю.
— Подтверждаю.
— Хорошо, я вас услышал. Время все на свои места расставит. Завтра выходим, маршрут прежний. И теперь на каждой стоянке тренировки и тренировки.
— Это понятно, — за всех ответил Мранк и, дождавшись моего разрешения уйти, вся троица занялась делами.
На хрен мне все эти дела, найти где-нибудь тут ничейное озеро, поставить домик, баньку и жить в свое удовольствие. Жениться, завести семью, то о чем давно мечталось, но никак не получалось… Ага, у всякого места есть свой хозяин. Варм Богам, Мокшау магам, а Сур неизвестно кому.
— Отправляемся!
Как только лучи рассветного Чи посеребрили утренею росу я скомандовал двигаться дальше.
Внезапно лесные звуки стали тише. Что-то здесь не так. Занервничали кацаги, заворчал, обнажив клыки Раужо. Тишина стала невыносимой, и тут нам на встречу выскочило это.
Существо походило на орка. На невероятно высокого орка, с двумя парами рук, каждая из которых сжимала по копью. Глаза красные, тело покрыто татуировками.
— Накуз, давай защиту на нас. Потом смотри кто ранен будешь того лечить! Гоблины, на деревья в стрелы его, не подпускайте к кацагам.
— Хаскр!
Еле успел увернуться, как оба копья мелькнули в дюйме от моего горла и паха! Почувствовал как мое тело обволокла пленка непонятного свойства. Накуз постарался.
Гоблины времени зря не теряли. Монстр лишился одного глаза, Я переметнулся и прихватив оставленные гоблинами копья, сместился твари за спину. Бегу на него. Моя масса не уступает ему. Тупой монстр, не обращая внимания, что его противник исчез, и непрекращающийся обстрел гоблинов идет к кацагам, утробно рыча.
Бах! Тварь оседает и разворачивается к атаковавшему его Раужо! Отлично! В этот момент первое копье пробивает ему основание черепа, а второе впивается в область почек, если они у него есть! Тварь валиться на землю! Ашал впивает в него рога, я колю копьями, а Накуз подкравшись отрубает голову.
— Стрелы собрать и уходим, может здесь бродят еще такие!
Я не побрезговал и забрал себе уцелевшие копья этого монстра, которые были лучше моих. Скормил довольному ашалу остатки кабана, заслужил, и наш мелкий отряд покинул бывшую до этого гостеприимной поляну.
Глава 4
Лес кончился внезапно. Вот он был и вот его не стало. Выйдя из лесного сумрака, нам практически сразу удалось попасть на проселочный тракт, который лентой вился, огибая невысокие холмы с пологими склонами, а по обоим сторонам его, насколько хватало глаз, раскинулись поля, засеянные пшеницей.
А урожай у них тут хороший будет, вон как колосья налились и к земле клонятся. Тракт поначалу пустой и узкий постепенно расширялся, в конце превратившись в хорошую мощенную камнем дорогу. Нас обгоняли спешащие по своим делам крестьяне, иногда попадались конные разъезды стражи или дворяне, что вели себя крайне спесиво.
К вечеру мы достигли Мендроса. Ворота, как и сам город, впечатляли. Широкие — спокойно могли проехать три телеги, обитые железными листами, толстенные, высотой метров пять не меньше. Сам город стоял на вершине холма, опоясанный десятиметровой зубчатой стеной, сложенной из белого камня он был виден издалека. Склоны холма облепили домишки рабочего и мастерового люда. Гоблинская братия да и орк долго глазели на него. До этого в таких крупных городах им бывать не приходилось.
Толстощекий стражник, в неопрятной форме, осмотрел нас придирчивым взглядом:
— Так, кто такие? Что везете? — алебардой перегородил нам путь, — где ашала украли, проходимцы? — обнажив щербатый рот, сиплым голосом спросил нас.
— Нигде не украли, — я на правах старшего назвался, и назвал имена своих спутников, — мы с гор идем и через степь с лесом из Метаха. Капралом я там служил.
— Ааа, как там старина Граб? Этот белобрысый пройдоха? Старший небось у него тоже в страже служит?
— Он не белобрыс, и дочь у него старшая, сыну только восемь зим стукнуло. Эрику, — ответил я на примитивную проверку стражника.
— Меня зовут Бавос. Добро пожаловать в Мендрос. С вас десять серебряных за всю компанию и скотину. Оружие убрать и зачехлить. Скотину в поводу вести. Нагадят — штраф. Верхом разрешено передвигаться только знати и лицам, их сопровождающим. А чего по центральному тракту не пошли?
— Сократить путь хотели.
— Ну и как удалось?
— Ага. Как видишь.
Я расплатился, не забыв накинуть сверху еще серебряный.
— Не подскажешь любезный Бавос, где тут постоялый дом, не шибко дорогой, но приличный? И как мне библиотеку княжескую найти?
— Библиотеку на центральной площади найдешь, она в аккурат напротив храма Всех Богов стоит. А ночевать ступайте в «Храброго тролленка». Там и за скотинкой вашей присмотрят, и накормят от души, скажите, что от меня, так еще и скидку сделают. Сейчас идете прямо, никуда не сворачивая, на третьем перекрестке свернете налево, а там увидите вывеску их.
— Спасибо.
Интересно, какой процент капает ему с трактира. Я четверть от трат брал. Раз, Джеральд, трактирщик «Снулого Пони» вздумал зажать мою долю, его тогда славно с ребятами отделали. Поделом, нечего жульничать. Мы последовали совету стражника и вошли в ворота.
— Как они могут жить в этом каменном мешке, — первым не выдержал Накуз, — тут тяжело взывать к духам.
— Ага.
— Тут.
— Все очень большое, — вертя головами и раззявив рты, как всегда перебивая и дополняя, друг друга, сказали братцы.
— Ну, а ты Радли, что скажешь? — поинтересовался я оставшегося гоблина, который весь день был подозрительно тих и задумчив.
— По дому я скучаю, по горам родным.
Услышав слова о доме, все грустно закивали. Дом. Место, принадлежащее человеку, и место, которому принадлежит сам человек. Ну или в нашем случае гоблин. Нет у нас, по сути, теперь домов, бродяги мы. Разве, что Радли есть куда возвращаться.
— Чего раскисли. Сейчас помоемся, поедим, выспимся. Все трудности позади!
— Еда — это хорошо! А мыться нам не обязательно. И так сойдет, — пробасил повеселевший Накуз.