— Трус! — воскликнула Минерва, когда её противник обернулся чёрной тенью и поспешно ретировался. — Трус!
Гермиона рефлекторно дёрнулась вперёд вслед за Снейпом, но вовремя опомнилась. У него не было выбора: он должен был сбежать. Не потому, что испугался — едва ли его удивило появление Ордена в Хогвартсе. Когда профессор МакГонагалл назвала его трусом, Гермионе с трудом удалось прикусить язык. И это было ужасно несправедливо! Сколько раз Снейп слышал это оскорбительное слово в свой адрес, совершенно неприменимое к нему! Ведь на самом деле он был… самым храбрым человеком, которого она знала.
В этот же мгновение Гермиона почувствовала прикосновение к своей руке: ещё не обернувшись, она знала, что это Ремус. Разумеется, он всё понимал. Удивительным образом он оказался единственным человеком, который не торопился обвинять Снейпа во всех смертных грехах. Даже после того случая в Малфой-мэноре Люпин не выказывал никакого презрения, защищал его на собрании. Даже его ревность, так старательно им подавляемая, но проскальзывающая между строк, не изменила его отношения к зельевару. Ремус был так… великодушен?
С исчезновением Снейпа Хогвартс на несколько мгновений снова стал прежним: профессор МакГонагалл вернула свечи, столы, зачарованный потолок. Даже солнце ненадолго вышло из-за туч, но так же быстро утонуло за горами. Впрочем, ликовать времени не было: все понимали, что обратный отсчёт до великой битвы уже начался. В подтверждение этому Волдеморт обратился ко всем защитникам Хогвартса, выдвигая свой первый ультиматум. Он требовал выдать ему Гарри и уверял, что в этом случае никого больше не тронет. Вполне возможно эти слова были только ловушкой. Орден в экстренном порядке принялся обсуждать план дальнейших действий.
— Волдеморт наверняка начал догадываться, что ты уничтожаешь крестражи, — произнёс Сириус. — У нас мало времени, Гарри, поэтому нужно поспешить.
— Но он ведь даже не знает, где его искать!
Искреннее изумление Рона было весьма своевременным и не лишённым здравого смысла. О местонахождении диадемы Райвенкло (если она и была крестражем) никто ничего не слышал последние двести лет. Не сохранилось даже колдографии или описания этой реликвии. Искать диадему, действительно, предстояло вслепую, но ограничения во времени делали эту миссию невыполнимой.
— У мистера Поттера будет столько времени, сколько потребуется, — вдруг заявила профессор МакГонагалл, а затем обратилась к самому Гарри. — Делайте то, что считаете нужным. В Хогвартсе всегда тот, кто просит помощи, её получает. Мы позаботимся о том, чтобы Волдеморт пожалел о том, что решил напасть на школу.
Этого было достаточно для того, чтобы начать подготовку к сражению. В замок начали прибывать бывшие студенты и авроры, откликнувшиеся на призыв о помощи. Их оказалось немало, но никто не знал, какой армии придётся противостоять. Несовершеннолетних студентов, а также тех, кто не захотел сражаться, было решено отправить по домам. Контраст был поразительным: некоторые младшекурсники отчаянно возражали, желая принять участие в защите Хогвартса, в то время как студенты старших курсов активно исчезали в зелёном пламени камина или аппарировали. Кроме того, далеко не все слизеринцы остались в стороне, несмотря на стереотипы и предубеждения против них. МакГонагалл была поражена: остались даже те студенты, чьи родители производили впечатление людей с совершенно противоположными политическими взглядами. И это было поистине воодушевляющим зрелищем!
По совету Полумны Гарри и Рон отправились искать Серую даму — она могла знать, где Волдеморт спрятал диадему. Гермиона же осталась с преподавателями внутри замка для того, чтобы наложить чары дополнительной защиты.
— Сириус и Ремус, вы будете возглавлять отряды около входа в замок, — услышала она голос Кингсли. — Постарайтесь как можно дольше задержать их на виадуке*.
Виадук Хогвартса. Величественный мост через пропасть всегда казался студентам первым и самым необыкновенным проходам в мир чародейства и волшебства. Теперь же для Гермионы одно название этого места звучало, как Авада Кедавра. Именно там Ремус погибнет в поединке с Долоховым.
От этой мысли кровь прилила к вискам и запульсировала в жилах. Если Люпин сейчас покинет замок, то больше не вернётся живым. Видения снова чёрными тенями пронеслись у Гермионы перед глазами. Ей нужно было что-то предпринять. Сейчас же!
— Ремус!
Она окликнула его, когда он был уже в дверях Большого зала. С небывалой скоростью Гермиона пронеслась вдоль столов и буквально прыгнула к нему в объятия. Крепко обхватив руками его шею, она прижалась к Люпину всем телом.
— Всё хорошо, милая, — прошептал он ей на ухо и успокаивающе погладил по спине. — Не бойся. Ты и мысли о тебе станут для меня лучшей защитой.
Защита! — внезапная идея едва не заставила Гермиону задохнуться от воодушевления. Конечно, это ведь было так просто! Почему она раньше не догадалась? Люпину нужна была дополнительная защита, чтобы даже смертельное заклинание не смогло его поразить.
Торопливо Гермиона отстранилась и вытащила из-под своей толстовки медальон, который не снимала последний год — тот самый, что когда-то дал ей Снейп. Он снова был зачарован и не успел исчерпать свои защитные чары. Люпин тоже его узнал. В ответ на его вопросительный взгляд Гермиона лишь покачала головой.
— Не смей сопротивляться, — решительно заявила она. — Ты наденешь его и не снимешь ни при каких обстоятельствах! И обещай мне, что вернёшься!
Наивная просьба сама вырвалась у неё робким шёпотом. И что с того, что он тебе это пообещает? — эхом пронеслось в её голове. Люпин перехватил её руку и поднёс к своим губам. Он с привычной нежностью смотрел ей в глаза, чуть улыбнувшись. Мерлин, что она будет делать, если защита медальона не сработает? Параноидальные мысли совсем заполонили её голову. Так и с ума сойти недолго. Гермиона нервно облизала губы.
— Обещаю, — произнёс он, а затем оставил поцелуй на кончиках её пальцев.
С тяжёлым сердцем ей пришлось отпустить его на боевую позицию. Предстоящая ночь обещала быть самой трудной за всю её жизнь. Не успела Гермиона подумать об этом, как первые вспышки заклинаний ударились о защитный купол над Хогвартсом. Волдеморт начал наступление. В запасе у Гарри было не больше часа. Какими бы сильными чарами они не старались укрепить защиту, рано или поздно Пожиратели её пробьют и тогда…
— Гермиона, тебе записка! — с этими словами к ней подбежала Джинни, протягивая маленький кусок пергамента. — Чья-то сова залетела под купол в последний момент.
Взяв в руки таинственное послание, Гермиона чуть не выронила его: острые буквы, короткие подчёркивания и только её имя. Она мгновенно узнала почерк. Очевидно, Снейп зашифровал послание или использовал специальные чернила. Гермиона достала палочку и прошептала «Фините». На удивление это сработало: на пергаменте стали проявляться чернила:
«Я бы предпочёл, чтобы ты немедленно покинула Хогвартс и укрылась в надёжном месте, — писал Снейп, — но знаю, что твоя гордость и нелепый героизм не позволят тебе поставить твою собственную жизнь выше других. Поэтому ради общего блага как можно скорее найди Поттера и скажи, что он должен положить всему этому конец. Гарри — последний крестраж, который Волдеморт создал не по своему желанию. Он должен добровольно прийти к Тёмному Лорду и умереть».
У Гермионы подкосились ноги. Оперевшись на ближайшую стену и переведя дыхание, она продолжила читать письмо.
«У тебя нет никаких оснований доверять мне, но я рассчитываю на твоё благоразумие. У меня нет времени всё толком объяснить. Сделайте это сейчас, пока щит её держится. Тёмный Лорд не остановится: он убьёт всех на своём пути, но нужен ему только Гарри. Поттер должен сдаться.