- Скажи пароль, и я расскажу всё, что тебя интересует.
- Но я не знаю... - расстроилась Цубаки.
- Тогда доступ закрыт.
Цубаки надулась.
- Как хочешь.
Якудза приехали ближе к вечеру. Сначала послышался ужасный шум внизу, а затем в комнату влетела испуганная Аяме:
- Господин! Госпожа! Они здесь! У них огнеметы!
- Огнеметов я не боюсь, - сказала Цубаки.
- Зато их боится Аяме-сан, - сказал Санширо. - Пойдем. Не стоит доводить дело до драки.
Поскрипывая конечностями, он подошел к замершей Аяме и потрепал ее по красивой голове. Гиноид смотрела на него с мольбой. Цубаки не знала, что и сказать.
Втроем они спустились вниз. Несколько якудз стояли в зале, и гораздо больше их было на улице. Через окно можно было разглядеть старый армейский танк, припаркованный у входа. За столиком сидел невообразимо толстый якудза с неухоженным ежиком волос. Завидев Санширо, он громко произнес:
- Э, урод! Ты, что ли, наших ребят покалечил?
- Робот да не смеет навредить человеку, - угрюмо ответил Санширо.
- А как так вышло, уродец, что ты да посмел?
- Не хочу разговаривать с шестерками. Где ваш кумичо?
Лицо толстяка исказилось от гнева.
"Это не Ван Тао?" - удивилась Цубаки.
- Я здесь, - печально произнес беловолосый старик, стоявший возле стены. Он подошел поближе, и толстяк поспешно придвинул ему стул. Ван Тао было около семидесяти лет. Он был немолод еще до рождения Цубаки. Худой, с выцветшей морщинистой кожей, с узкими стариковскими плечами - Ван Тао вовсе не казался опасным.
"Надеюсь, это обманчивое впечатление", - подумала Цубаки.
Вздохнув, глава Кумадори положил ладони на стол.
- Один умер. Второй искалечен. Ужасно все это... - произнес он. - Ты ведь понимаешь, робот, что такие обиды не прощаются?
- Конечно, - серьезно произнес Санширо.
Он подтолкнул замершую Цубаки, указав на место напротив Ван Тао. Она спешно села, и Санширо встал за ее плечом, как скала.
- Однако и на вас долг крови, Ван Тао, - произнес он. - Вы убили Рю-о Киемори, отца моей хозяйки.
- Убил, - припомнил старик, особо не удивившись. - Давно это было.
- Мы будем мстить. Ничего личного, Ван Тао - но вы должны потерять нечто столь же важное, что и моя хозяйка. Те шестерки за плату не тянут, никак.
- А что - тянет?
- Ваша голова, - сказал Санширо.
- Да я щас твою разобью! - не выдержал толстяк.
Он вскочил и занес свой огромный кулак, но Ван Тао остановил его. Злобно ворча, толстяк сел. Ван Тао негромко рассмеялся. Санширо ждал ответа.
- Сразимся, робот? - весело спросил Ван Тао. - Не до смерти. До первой крови, как это делают звери. Посмотрим, кто сильнее.
- У меня нет крови, - сказал Санширо.
- Хорошо. В таком случае, я отсеку тебе голову.
- Идет.
Цубаки хотела возразить, но Санширо положил ей руку на плечо и сжал, успокаивая.
- Доверься мне, хозяйка.
Он вышел на улицу вместе с Ван Тао и толпой якудз. Якудза встали в круг, оттеснив прохожих - а сам Ван Тао извлек из ножен легкую катану и принял стойку. Цубаки и Аяме напряженно наблюдали за происходящим.
- Когда-то я был мастером йадо, - хвастливо сказал Ван Тао. - Я мог разрезать не очень толстое дерево и развалить напополам человека.
- А я робот. Всегда был роботом, - сказал Санширо.
Свои широкие мечи-одачи он не торопился доставать из-за спины.
- В чем дело? - спросил Ван Тао.
- Я буду сражаться голыми руками, - сказал робот.
- Ты медленный.
- Я - практикующий мастер боевых искусств, - возразил Санширо.
Он принял стойку тигра и внезапно обрушился на Ван Тао. Якудза легко ушел от его удара и нанес свой. Катана вошла в корпус Санширо, будто нож в масло, и мгновенно вышла обратно, сверкая лезвием. Робот болезненно скрипнул и попытался отскочить прочь. Он стал двигаться еле-еле. Похоже, удар повредил его сервоприводы, и теперь Санширо не мог как следует скоординировать движения.
Цубаки закусила губу.
Ей хотелось оказаться там, в круге.
- Я слышал о боевых роботах прошлого, - сказал Ван Тао. - Говорят, они носили броню, чтобы их не подстрелили. Ведь у каждого есть уязвимое место.
- Бьете в корпус, кумичо? Мы вообще-то деремся до первой крови.
- В твоем случае - до отрубания головы. Забыл? - хихикнул Ван Тао. - А пока твоя голова цела - я могу шинковать тебя как угодно.