"Я могу победить! Могу!" - с ликованием поняла Цубаки.
Не давая Ван Тао подняться, она с разбегу пнула его в лицо. Затем уселась сверху и, схватив за седые волосы, с хрустом приложила лицом о землю. Якудза тяжело хрипел под ней. Цубаки вытащила кинжал и приставила его к тощей шее старика.
- Ты проиграл!
Сначала она не поняла, что это за странный звук.
И лишь затем до нее дошло - Ван Тао хрипло смеялся.
- Ты победила, - просипел он. - Что ж, награда ждет тебя, дитя... Убей меня.
- Нет, - твердо сказала Цубаки.
Не выпуская старика из хватки, она убрала кинжал обратно за пояс.
- Это еще почему? - спросил Ван Тао.
- Я не буду вас убивать. Мне достаточно и победы.
- Бой шел до смерти, - напомнил он.
- Считайте, что вы мертвец, - сказала Цубаки.
Она встала.
Ван Тао перевернулся и посмотрел на нее. Его лицо было смертельно бледно.
- Достойно...
- Вы принимаете от меня жизнь? - резко спросила Цубаки.
- Клятва вассала? - с трудом рассмеялся Ван Тао. - Остроумно. Но это бесполезно, дитя мое. Ты немного опоздала.
Он откинул полу халата, и стало видно, что под одеждой его скрываются зловещие свежие бинты, густо пропитанные кровью. Цубаки вздрогнула. Ван Тао печально покачал головой:
- Я умираю. Желудок пробит... Такое не заживает.
- Санширо, - прошептала она, объятая ужасом.
- Да. Забрался ночью и несколько раз ударил кинжалом в живот, пока я спал. Само собой, затем его разобрали на части, а части эти - сожгли... но все было уже кончено. Я - мертв, - прошептал Ван Тао.
- Клятва нарушена, - у нее пересохло во рту.
- Нет! - возразил Ван Тао. - Ничего нарушено не было. Все нормально. Все!.. Я, признаться, думал только о победе... вчера. А теперь думаю лишь о том, как бы умереть с честью. Ты не хочешь меня добить? - он почти умолял.
Бледная Цубаки отрицательно покачала головой.
Ван Тао тяжело вздохнул, словно и не ожидал иного ответа.
- Что ж... Увезите меня, ребята.
- Вы будете мстить? - спросила Цубаки.
- О нет, - Ван Тао из последних сил рассмеялся. - Это было бы так глупо... И так бесчестно. Отдайте ей мечи.
Один из якудза с поклоном подал ей два меча - громадные одачи с рифленой солнечной поверхностью. Цубаки взяла их. Они оказались ужасно тяжелыми, и она выронила их на землю.
- Прощайте, - сказал Ван Тао.
Толстяк, не скрывая слез, помог старику подняться. Умирающего Ван Тао усадили в машину, затем увезли прочь. Кумадори уехали. Только пыль взметнулась и опала.
Аяме и Цубаки остались стоять перед спасенной идзакаей.
- Санширо погиб, - сказала Цубаки, тупо глядя вперед.
- Да, - сказала Аяме. - Пойдемте, хозяйка?
- Как ты меня назвала?
- Хозяйка. Перед тем, как уйти, он велел мне прислуживать вам. Теперь я ваша верная слуга, - сказала Аяме. - Я буду жить вместе с вами и мастером Шиппеем. Интересно, какой он? Он красивый? У него хорошая фигура?
- О господи, - ужаснулась Цубаки.
Ей больше ничего не хотелось. Сил не было ни на что. Она вернулась в идзакаю, легла на кровать и заснула. Скоро возвращаться домой... Нужно набраться сил.
Она чувствовала себя опустошенной.
"Я победила, - подумала она, засыпая. - Всё зря".
Зря.
Ну, или не зря.
Внизу возилась Аяме, собирая вещи.
На ее изящной шее висел серебряный крестик. Он негромко переговаривалась с ним. Затем попыталась поднять большой меч-одачи - но едва не надорвалась. Но это поправимо. Ведь синтетические мускулы гиноидов способны развиваться.
- Значит, - пробормотала под нос Аяме, - нас с тобой ждут длительные тренировки.
И сразу же ужаснулась, немного другим тоном:
- Ох, Санширо-сан...
- Не жалуйся. Хочешь хорошие крепкие мускулы? Это очень сексуально.
- Правда?
- Конечно, милая моя, - заверил ее голос.
- Тогда я согласна.
- Это хорошо, - сказал Санширо. - Нам предстоит еще долгая служба.