— Пришла твоя мать!
Малфой удивленно приподнял брови, потом пожал плечами и поднялся с пола.
— И что? Почему бы ей не прийти? Но если она здесь, нам не следует заставлять ее ждать.
С этими словами он направился к выходу, но не успел еще коснуться дверной ручки, как Грейнджер, сорвавшись с места, догнала его и дернула за руку:
— Подожди!
От неожиданности Драко потерял равновесие и, чтобы не упасть еще раз, машинально поймался за Гермиону, заключив ее в некое подобие объятий. У храброй гриффиндорки сердце пропустило удар, но она тут же оттолкнула его и снова мысленно принялась себя успокаивать: Все нормально, Гермиона. Все в полном порядке. Сделай несколько глубоких вдохов и перестань нервничать. Ему просто нужно было за что-то ухватиться. Драко, смотревший на нее во все глаза, так и не понял, почему ее лицо на мгновение полыхнуло огнем.
— Чего подождать? — поинтересовался он и в ответ получил такой взгляд, что почему-то почувствовал себя полным идиотом. Досадуя на его недогадливость, Гермиона едва сдержалась, чтобы не стукнуть его чем-нибудь по голове, но вместо этого почти прорычала:
— Как это “чего”?! Там, внизу, твоя мать! И что мы ей скажем?!
Малфой все так же безучастно смотрел на нее, и Грейнджер с громким вздохом закатила глаза:
— Ты хоть понимаешь, к чему это может привести? Все считают нас семейной парой, но твоя мать! Ее ведь не обмануть. Она поймет, что мы просто ломаем перед ней комедию, а о последствиях я и думать боюсь…
Похоже, ее пламенная речь пропала впустую. Драко так и не произнес ни одного слова. Ей вообще показалось, что до него не дошел смысл того, о чем она только что распиналась. Да слышит ли он меня? Или мне придется теперь объясняться с ним на пальцах? Гермиона сердито поджала губы и скрестила на груди руки:
— Ну? Так что нам делать?
И тут Малфой отмер, сделав то, что ее одновременно и озадачило, и ужаснуло — он улыбнулся:
— Не переживай, Грейнджер. Я все улажу. Мама ни о чем не догадается.
Он задумчиво сдвинул брови, но, видно в голову ему пришла довольно забавная мысль, раз он снова широко улыбнулся и, весело глядя на Гермиону (от чего она снова запаниковала), проговорил:
— Но есть одна вещь, без которой ничего не получится.
Гермиона настороженно уставилась в смеющиеся серые глаза, моля всех богов, чтобы он не придумал чего-нибудь совсем уж запредельного. Она считала, что готова к любым предложениям, но то, что он сказал оказалось для нее полной неожиданностью.
— Ты должна звать меня по имени, — пояснил Малфой. — Не как-нибудь, а именно “Драко”, Гермиона.
То, как он подчеркнуто обратился к ней, ввело ее в замешательство, порождая противоречивые чувства.
— Ты же понимаешь, если мы женаты и называем друг друга по фамилии, то это будет очень странно выглядеть со стороны.
— Вот еще! Не дождешься! — фыркнула Гермиона, упрямо сдвинув брови. Но ее грозный вид, которым она попыталась (безуспешно, надо признать) скрыть смущение, казалось, только позабавил его.
— Да? — протянул он, наслаждаясь ее смятением. — А мне казалось, что еще минуту назад у тебя не было с этим проблем, дорогая.
Гермиона растерянно ахнула, но тут же чуть не задохнулась от подобной дерзости. Отчаянно пытаясь разогнать всех вспорхнувших в животе бабочек на слове “дорогая”, она, пожалуй, впервые в жизни, не знала, как ей поступить. Чего ты так разволновалась? Это же Малфой! Все тот же несносный хорек! — снова зашептал внутренний голос. — Немедленно соберись и выброси глупости из головы! Так ничего и не придумав, она с самым надменным видом приподняла бровь:
— Не понимаю, о чем ты.
Глядя на ее отчаянные попытки сохранить лицо, Драко только рассмеялся:
— Да брось, Гермиона. Это же так просто! Давай, скажи: “Дра-ко”. Не можем же мы заставлять маму ждать вечно.
Грейнджер, ожидавшая от него любой пакости, беспокойно посмотрела по сторонам, а потом вдруг решилась. Одарив его убийственным взглядом, она хмыкнула и, голосом, не предвещавшим ничего хорошего, протянула:
— Как скажешь, Драко.
Сарказма, вложенного в это короткое слово, хватило бы на десятерых, но Малфой, услышав от нее то, что хотел, развеселился еще больше:
— Отлично! Но только тебе нужно поработать над интонацией. Попробуй убрать неприязнь и добавить хоть немного любви, дорогая.
Услышав подобное предложение, Гермиона мысленно прокрутила несколько способов безнаказанного убийства единственного наследника рода Малфой. В момент, когда воображение уже рисовало ей траурную процессию, выходящую из ворот особняка, она медленно растянула губы в ослепительной улыбке и, вложив всю сладость, на какую только была способна, пропела:
— Как тебе будет угодно, дорогой Драко.
— Прекрасно! — кивнул Малфой. — А теперь, женушка, идем в гостиную, пока матушка не поднялась сюда сама.
Гермиона побелела, как полотно. Вот ведь напасть! — подумала она. — Значит, я должна справиться со всем этим так, чтобы факультету не пришлось за меня краснеть. Возьми себя в руки и докажи всем, что ты истинная гриффиндорка. Храбрая и отважная.
Она неохотно протянула Малфою (Драко!) руку и позволила вывести себя из библиотеки. Пока они молча спускались по лестнице, в голове ее роились тысячи мыслей. Чего скрывать, храбрая и отважная действительно опасалась, что может случиться нечто непредвиденное, и все пойдет не так, как надо. Краем глаза Гермиона заметила, что Драко, время от времени, поглядывает на нее и непонятно почему улыбается. И это тоже не сулило ничего хорошего, предположила она. О чем, интересно, он думает?
В этот момент они как раз проходили мимо большого зеркала, висящего в коридоре неподалеку от гостиной, где их ожидала миссис Малфой, и Гермиона мельком глянув на свое отражение, застыла на месте, дернув Драко за руку с такой силой, что он споткнулся. Она с открытым ртом осмотрела свое, все еще сонное, лицо, на котором явственно виднелся отпечаток книжного переплета и, задыхаясь от злости, повернулась к еле сдерживающемуся, чтобы не расхохотаться, Малфою.
— Ты!.. — яростно воскликнула Гермиона, ткнув в него пальцем. — Ты видел, как я выгляжу, и все же потащил меня на встречу с твоей матерью! Ты просто!..
Она не договорила, и, выдернув свою руку из его, принялась приводить себя в порядок: несколько раз пропустила пальцы сквозь спутанную гриву волос и торопливо поправила блузку. Что до Драко, то он, прикрыв рот ладонью, только посмеивался над ее жалкими попытками придать себе пристойный вид.
— Ты очень хорошо выглядишь, дорогая, — протянул он светским тоном, беззастенчиво оглядывая ее со всех сторон. Поймав его оценивающий взгляд, Гермиона покраснела и шлепнула Малфоя по руке:
— Заткнись уже! — прошипела она. — Я не могу идти туда в таком виде! Поэтому, Драко Малфой, перестань болтать и помоги мне привести себя…
Разглагольствования Гермионы прервала та же домовушка, что и разбудила ее. Санни улыбнулась и, чинно поклонившись им обоим, распахнула дверь в гостиную:
— Для хозяина и хозяйки все готово! — торжественно пропищала она. — Я принесу чай, как только вы подадите мне знак.
С этими словами она растаяла в воздухе, а Малфой, прежде чем Грейнджер снова начала метать молнии, крепко подхватил ее под руку и церемонно предложил:
— Идем, дорогая.
В мозгу Гермионы снова замаячила картина его похорон, но развить ее она уже не успела, потому что Драко потянул ее за собой, и она вошла в роскошно убранную гостиную, где их дожидалась его мать.
========== Глава 10.2 ==========
Никогда еще Драко так не веселился. И никогда еще ему не представлялось такой возможности вдоволь помучить Грейнджер (ах, нет — Гермиону!). Сначала он удивился, что она назвала его по имени, но еще больше изумился, когда она сказала, что внизу их ожидает его мать. Быстро сложив в уме два и два, он понял, что она теперь целиком зависит от того, что он скажет и сделает, а потому из ее представления матери он намеревался устроить целое шоу. Рассчитанное исключительно на одного зрителя — на Драко Малфоя. Какое удовольствие он получал, наблюдая, как она корчится от страха! Вишенкой на торте было то, как старательно она пыталась звать его просто “Драко”. Малфой на мгновение нахмурился. Не сказать, чтобы ему очень уж нравилось, как она произносит его имя, но весьма забавно видеть ее настолько сердитой, — подумал он про себя и, довольный тем, что прояснил для себя этот момент, повел ее в гостиную.