— Ну все, Малфой, — прошипела она. — Больше ты меня не подловишь! И не надейся, что тебе хоть когда-нибудь удастся снова застать меня врасплох!
Драко широко улыбнулся ее словам. Он заметил, что Дамблдор с интересом наблюдает за ними, а профессор Снейп ухмыляется, но даже в темных глазах зельевара мелькнул отблеск веселья.
— Знаешь, Грейнджер, — протянул он, оглядывая ее с ног до головы, — именно это я и намереваюсь сделать.
Лицо Гермионы пошло пятнами. Она оторопело распахнула рот, не веря тому, что он сказал такое при учителях. А Малфой лишь победно улыбнулся и скрестил на груди руки. Снейп сдавленно хмыкнул, но, как ни старался, Драко так и не понял, профессору весело или он таким образом выражает свое неодобрение. Тогда, продолжая ее донимать, он шагнул ближе и почти промурлыкал:
— Я полагал, что мы с тобой пришли к полному взаимопониманию, Гермиона.
— Конечно пришли, Драко, — съязвила Грейнджер, вкладывая в его имя столько же приторности, сколько и он в ее. Малфой самодовольно улыбнулся: похоже, ему предстоят веселые денечки. Особенно когда он примется дразнить ее и выводить из себя. Во всяком случае, скучать им точно не придется.
— В таком случае, я очень рад, что мы поняли друг друга, — кивнул он, бросив на нее многозначительный взгляд.
***
Гермиона была настолько взволнована, что, пожалуй, впервые в жизни не знала, как себя вести. Даже пресловутые экзамены не вызывали в ней такой ажитации, как сегодня. Еще никогда она не чувствовала себя такой незащищенной и смущенной, как сегодня. И в этом не было ничего удивительного: последние двадцать минут она только и делала, что рассказывала в красках директору и профессору зельеварения о том, как последние пару дней играла в семью с Драко Малфоем. А этот негодяй (она подразумевала Драко, разумеется) не только не помог ей, но еще и имел наглость в открытую флиртовать с ней, нисколько не стесняясь присутствия учителей. Его откровенные взгляды окончательно ее доконали, и она только и делала, что стояла с пылающими щеками и открытым от шока ртом. Мерлином клянусь, я его задушу! — с негодованием решила она и уже набрала полную грудь воздуха, чтобы сказать ему какую-нибудь колкость, но в этот момент вернулась мадам Помфри, вслед за которой по воздуху плыли два подноса, уставленные аппетитной снедью. Гермиона глянула на тарелки с пастушьим пирогом, от которого еще шел пар, креманки со сливочно-шоколадным пудингом, на запотевшие стаканы холодного тыквенного сока, и все мысли разом вылетели у нее из головы.
— Вы двое! — резко обратилась она к ребятам, протискиваясь мимо Снейпа и Дамблдора. — А ну-ка, живо в постель! Вы и так слишком долго разговаривали, пора как следует подкрепиться, чтобы вернуть силы и отправиться по своим комнатам.
Дамблдор с улыбкой поклонился и дал ей дорогу. Снейп криво усмехнулся, развернулся на каблуках и так стремительно вышел из больничного крыла, что его черная мантия развернулась за его спиной подобно крыльям. Наконец-то он ушел, — с облегчением подумала Гермиона и вздохнула. — Хотя мог бы и поблагодарить нас за то, что мы помогли ему разобраться в этой проблеме. Он, конечно, и сам бы смог догадаться, что Невилл бросил в котел порошок корня асфодели, но если б я не сказала ему об этом, еще неизвестно насколько бы затянулись его поиски противоядия.
Она покосилась на Драко, а тот, заметив ее взгляд, подмигнул ей и принялся за обед. Гермиона закатила глаза. Посмотрела на улыбающегося Дамблдора, и смущенно потупилась.
— Рад видеть, что в эти неспокойные времена дома Хогвартса хоть немного, но все же становятся ближе друг другу, — вымолвил он, поглядывая поочередно то на Гермиону, то на Драко, который, услышав подобное заявление, тоже покраснел.
Хa! Так и знала, что он притворяется, когда пытается внушить мне, что ему на все наплевать, — сделала вывод Гермиона. — Но тогда это означает, что и он находит эти отношения приемлемыми. Осознав это, она окончательно стушевалась и с преувеличенным вниманием стала изучать свою еду. Мало того, она демонстративно начала запихивать ее в рот, всем своим видом давая понять, что кроме пищи ее сейчас ничего не интересует, и продолжала это представление до тех пор, пока и директор не ушел вслед за мастером зелий.
Но не успела Гермиона расслабиться после ухода Дамблдора, как на смену ему тут же пришли, вернее, прибежали Гарри с Роном. Они с таким шумом ворвались в больничное крыло, что староста девочек подскочила на месте. Нужно было видеть, какими потрясенными глазами уставились они на нее, однако, заметив Драко, тут же нахмурились. Малфой закатил глаза и что-то пробормотал себе под нос, отрывая кусок от пирога с такой злостью, что со стороны можно было подумать, будто это несчастный кусок теста был виновен в том, что здесь появились гриффиндорцы. Не обращая внимания на Гарри и Рона, Драко демонстративно принялся за еду, и Гермиона одобрительно кивнула. Если мы с ним сможем одурачить этих двоих, мы сможем одурачить кого угодно, — решила она и повернулась к ребятам.
— Гермиона! — одновременно воскликнули они с облегчением, подбегая к ее кровати. — Если бы ты только знала, как мы волновались!
При виде своего лучшего друга, живого и здорового, сердце Гермионы подпрыгнуло от радости. Она знала, что это был всего лишь сон, но возможность потерять Гарри была слишком реальной, чтобы игнорировать ее. Ей вспомнилось летнее нападение дементоров и сны Гарри о Том-кого-нельзя-называть. Гермиона вздохнула: похоже, Поттер и опасность шли рука об руку.
— Ох, — сказал Рон. — Честно говоря, мы уж начали думать, что ты больше не проснешься.
Гермиона рассмеялась.
— Мы с Роном проснулись через три дня, — прервал его Гарри. — Снейпу удалось довольно быстро приготовить противоядие, но мадам Помфри сказала, что оно должно бороться с зельем, как с вирусом.
— Профессору Снейпу, Гарри, — автоматически поправила Гермиона, на что Рон широко улыбнулся.
— Все та же старая добрая Гермиона, — весело сказал он тепло глядя на подругу. Но тут же спохватился и произнес: — Слушай, мы знали, что ты будешь в бешенстве, когда узнаешь, что проспала так долго, поэтому собрали с Гарри все твои домашние задания!
С этими словами он указал на большую стопку книг и пергаментов, лежащих на прикроватном столике. Грейнджер проследила за его указующим перстом и просияла. Прекрасно! Она снова обернулась к ребятам и улыбнулась им. Их забота так тронула ее, что она даже не подумала о том, сколько всего ей нужно будет наверстать.
— Спасибо вам! — с чувством сказала она, отставляя поднос и быстро обнимая сперва Рона, а затем и Гарри. Уизли так смутился, что у него даже уши покраснели. Он потупился и принялся изучать свои ботинки.
— Ерунда, — пробормотал он. — Ничего особенного.
— Прошу прощения, но тут кое-кто пытается прийти в себя, — прочистив горло, протянул Драко светским тоном. — Мало того, что мне приходится иметь сомнительное удовольствие лицезреть Потти и Уизела, так еще и ты, Грейнджер, готова задушить их в своих объятиях. Покажите мне ту статью в законодательстве, по которой я должен все это наблюдать. Вы отвлекаете меня от обеда, а, значит, нарушаете мой процесс пищеварения.
Рон порозовел, Гарри свирепо зыркнул на него и сжал кулаки, а Гермиона опасно сузила глаза. Это еще что такое? Неужели ревность? — спросила она себя и сделала мысленную пометку отложить выяснение этого вопроса на более поздний срок.
— Отвали, Малфой, — выплюнул Гарри. — То, что ты покупаешь своих друзей, еще не значит, что и все остальные поступают так же. Что-то я не заметил, чтобы хоть кто-нибудь поинтересовался, выздоровел ты или нет.
Гермиона сразу поняла, что Поттер преувеличивает: на столике Малфоя лежала огромная розовая открытка с сердечками и коробка чего-то похожего на самый дорогой шоколад, какой только можно купить в “Сладком королевстве”. Она хмыкнула и приторным голоском пропела: