Возвращались мы по пустынным сумрачным коридорам, словно Тисон действительно мой кавалер, провожающий меня домой в час полуночный. Брели неспешно, в том уютном молчании, когда не требовалось лишних слов, но хорошо просто потому, что конкретный человек рядом и можно не опасаться, не ожидать подвоха. Редкие поздние встречные, завидев высокую мужскую фигуру, обходили нас по широкой дуге, а капюшон, низко надвинутый по настоянию Тисона, скрывал моё лицо от случайных взглядов. Мы дошли до дверей наших с Жизель апартаментов, остановились. Из щели под створками выбивалась полоска бледного света.
– Должно быть, Кили вас ждёт, – пояснил Тисон. – Я отправил её в ваши покои и велел не уходить, пока вы не вернётесь.
– Простите за доставленное неудобство, – я сдвинула капюшон на макушку, улучшая обзор. – Мне, наверное, не стоило…
– Не стоило, – согласился Тисон. – Вайленские мужчины достаточно почтительны к женщинам независимо от их возраста, положения и… внешней привлекательности, но всё же нет нужды так рисковать собой, своим именем и репутацией. Произошедшее на Сонне не повод ставить под удар вашу честь и себя самое. Дворцовые коридоры не столь безопасны, как можно подумать, особенно для юной девушки, и в недрах дворца можно встретить всяких людей…
Тисон говорил и говорил, педантично, хотя и без подробностей, перечисляя опасности, угрожающие беспечным девам, шатающимся в непотребный час где ни попадя, а я смотрела в его лицо, серьёзное, сосредоточенное, и…
Не знаю, что за новая блажь посетила мою голову. Не иначе как танцами буйными вскружило. И в таких случаях обычно инициативу положено проявлять мужчине, а не…
Впрочем, одним аморальным проступком больше, одним меньше… какая разница?
Да-да, опять.
Я резко подалась к Тисону и поцеловала его.
Он застыл столбом, едва ли не окаменел в прямом смысле, никак не реагируя на самодеятельность избранной, и я медленно, осторожно отстранилась. Опустила глаза к полу, бессодержательно поправила сползший капюшон.
– Прости… ещё раз. Вот этого точно не стоило делать, так что не…
Не принимай близко к сердцу. А то вообразит ещё, что я его прямо тут совратить решила и с пути праведного сбить…
Оправдания, сбивчивые, малоубедительные, я не закончила.
Тисон обхватил моё лицо ладонями, поднимая к себе, и тоже поцеловал. На секунду-другую я и сама замерла, растерянная, огорошенная напором, но затем ответила со всем горячечным, плохо осознаваемым пылом, вцепилась в мужскую куртку. Почувствовала, как одна рука опустилась на шею, невесомо лаская кожу, пока вторая обхватила затылок, зарываясь пальцами в волосы. Капюшон сполз за спину, я попыталась прижаться к Тисону теснее, насколько это вообще возможно. Мы целовались жадно, словно безумные, словно это последний поцелуй в нашей жизни и надо успеть урвать лишнее мгновение перед полным, бесповоротным окончанием всего на свете. Ещё чуть-чуть, ещё немного, ещё один удар сердца в наполовину лихорадочном помутнении, ещё одно прикосновение, а там будь что будет…
Тисон отстранился первым, столь же резко, как и потянулся ко мне. Взгляд тут же отвёл, но даже в полумраке видны копившиеся в нём стыдливая неловкость, бескрайнее удивление собственному порыву и горькая вина.
Ну да, ладно молоденькая взбалмошная девица вдруг полезла с поцелуями к благородному безбрачному рыцарю. Неприятно, но терпимо, не применять же теперь к заблудшей деве грубую силу? Однако его-то никто не заставлял отвечать… да ещё и с такой плохо сдерживаемой страстью.
Я отпустила куртку прежде, чем Тисон взял меня за руки с намерением поскорее отцепить пальчики злостной совратительницы.
– Прошу прощения, – наконец заговорил Тисон тихо, надтреснуто, будто не своим голосом.
Он что, извиняется за поцелуй?! Ох ты ж…
– Этого больше не повторится, – старательно глядя куда-то мимо, мужчина обошёл меня, открыл дверь.
Я повернулась, переступила порог. Кили бросилась мне навстречу с выражением безграничного облегчения на встревоженном челе и замерла на полпути, наткнувшись на мой ошалевший взгляд.
– Добрых снов, фрайнэ Асфоделия, – прошелестели за спиной.
И дверь со стуком закрылась.
Глава 8
Я проспала.
Вот так просто и незатейливо.
Не среагировала ни на приход служанок, ни на попытки Кили растолкать меня. Жизель тоже попробовала раз-другой меня пихнуть, но я сонно послала всех… по своим делам, перевернулась на другой бок и с чувством выполненного долга отбыла в объятия Морфея.
На следующего страждущего добудиться спящей девы жребия обращать внимание тоже не хотелось. Однако он настойчиво, без всякого стеснения тряс меня за плечо и что-то бубнил тоном крайне занудным.
И голосом мужским.
Кое-как разлепив веки, я посмотрела на нарушителя чужого сна.
Ба, какой сюрприз… или нет.
– Фрайнэ Асфоделия, вы не пришли на благодарение, – Эветьен стоял возле кровати и сурово взирал на меня. Но плечо отпустил сразу, как только перехватил мой относительно осмысленный взгляд.
– Не пришла, – не стала я отрицать очевидное.
– Нельзя пропускать утреннее благодарение без уважительной причины.
– Я проспала – считается за уважительную причину? – я перевернулась на живот и обняла подушку. – Или надо ещё объяснительную записку предоставить?
– Нет, – Эветьен наклонился ко мне, прищурился подозрительно. – Вы опять пили крепкие напитки?
– И вы, фрайн Шевери?
Стоит один раз оступиться и всё, ярлык вешают до конца жизни.
– И я?
– Тисон обвиняет меня в злоупотреблении алкоголем, теперь вы… Между прочим, вчера я пила только вино за ужином, и то разбавленное. Кстати, гадость та ещё.
– А в покоях эмиссара Риа?
Это не дворец, это маленький город, где все знают всё обо всех, а если не знают, то выяснят в самое ближайшее время.
– Пару глотков какой-то вишнёвой штучки.
– Штучки?– повторил Эветьен с совсем уж нехорошей интонацией.
– Я не поняла, что именно это было. Но вроде не вино.
–Фрайнэ Асфоделия, вы хотя бы представляете себе, что останется от вашей репутации и имени вашего и вашего рода, если вести о ваших ночных прогулках дойдут до чужих ушей? Вы не только благородная фрайнэ, вы – избранная, а каждая дева жребия должна быть чиста, словно первый снег.
– Меня всё равно не выберут. Вы это знаете, я это знаю, весь двор или знает, или подозревает, всё остальное обычное реалити-шоу для поднятия рейтингов.
– Последнее слово остаётся за императором и никто, даже самые доверенные лица, не могут знать заранее, что он решит. И что такое реалити…шо… шу…
– Реалити-шоу. Это такая программа по теле… э-эм… представление для развлечения публики, имитирует разные ситуации из реальной жизни, – кому я объясняю? – Ладно… забудьте. И вообще, почему поход на вечеринку, где парней раз-два и обчёлся и никто на меня не покушается, сразу ужас-ужас и фу, какое позорное пятно на мою многострадальную репутацию, а вы преспокойно захаживаете в девичью спальню как к себе домой? – я перевернулась на спину. – Обет безбрачия вы вряд ли давали, чтобы ваши визиты сюда не наносили урона моей чести.
– Пока вы демонстрировали на редкость удручающее равнодушие к собственной репутации, появляясь при посторонних мужчинах едва ли не в одном исподнем, – Эветьен выпрямился.
– Вы первый начали, – парировала я и приподнялась, опёрлась спиной на подушку.
Не слишком удобно вести беседы с человеком, тем более с этой конкретной личностью, из полностью лежачего положения.
Неприятно как-то.
– Я? – сколько незамутнённого, чистого, что вышеупомянутый снег, недоумения во взоре!
– Ввалились в опочивальню приличной девушки, когда она была в постели, неодетая, непричёсанная и не очень хорошо себя чувствующая, и в ультимативном порядке потребовали знакомиться с рыцарем, а после собираться и тащиться леший знает куда, – принялась я перечислять. – Врача не прислали, перекусить не дали, только давили морально и угрожали.