– Нижайше прошу прощения, фрайнэ, я не назвалась сразу… Я Кили, милостью Его императорского величества назначенная вашей служанкой, и буду при вас весь срок вашего пребывания в столице и во время путешествия по землям великой Империи. Назначенный вам светлый рыцарь уже прибыл и ожидает представления.
Понимаю, что говорит Кили.
И очевидно, что она понимает меня.
Но слова её кажутся набором узкоспециализированных терминов, в которых не смыслишь, будучи далека от темы.
Его императорское величество, рыцари, служанки…
Кто-нибудь, верните меня обратно в двадцать первый век!
В дверь постучали. Резко, настойчиво, так, что вздрогнули уже мы обе.
Кили повернулась было к створке, однако та распахнулась без участия девушки, пропуская в комнату темноволосого мужчину в чёрной одежде.
– Фрайн Шевери! – Кили бросилась ему наперерез, сделала суетливый книксен и попыталась преградить нежданному визитёру дорогу. – Прощения прошу, но фрайнэ ещё не готова!
– Сколь вижу, она уже пришла в себя, а дела отлагательств не терпят, – мужчина обогнул служанку, встал в изножье кровати и отвесил поклон. – Фрайнэ Асфоделия, моё почтение.
Асфоделия?
Ну и имечко.
– Приношу свои извинения за бесцеремонное вторжение, однако нам не терпелось узнать, как вы себя чувствуете, стало ли вам лучше?
– Фрайнэ ещё слаба, – робко повторила Кили.
– Вы можете продолжить путешествие на борту барки, – замечание служанки фрайн Шевери проигнорировал и посмотрел на меня оценивающе, с тем непреклонным выражением, плохо прикрытым маской показной доброжелательности, с каким моё начальство навешивало на сотрудников сверхурочную работу. – Она в известной мере удобна, надёжна, быстроходна… быть может, не особо вместительна и лишена некоторой доли привычного вам комфорта, но на ней мы скорее доберёмся до столицы, нежели наземным кортежем.
Отказ начальством не приветствовался.
Благородный фрайн тоже едва ли его принял бы.
И попытки объяснить, что я вообще не местная и ничегошеньки не понимаю, успехом точно не увенчаются.
– Ситуация может показаться вам глубоко оскорбительной, даже скандальной, – голос Шевери вдруг обрёл обманчивую мягкость, вкрадчивость профессионального увещевателя. – Но, к сожалению, нам следует поторопиться вне зависимости от обстоятельств и сделать всё, что в наших силах, дабы прибыть ко двору… хотя бы с небольшим, допустимым опозданием. После всего, что произошло недавно… – мужчина выдержал короткую, явно отработанную паузу и добавил: – Проявите благоразумие, фрайнэ Асфоделия.
И почему захотелось запустить в него чем потяжелее? Знать не знаю, что тут недавно произошло, на что старательно намекает этот типчик, однако сам факт намёков в адрес не вполне здоровой, беспомощной женщины раздражал.
– Барка будет готова через час, – уведомил Шевери, небрежным движением склонил голову и направился к двери. – Рыцарь представится вам сейчас.
– Но фрайнэ не может принять… – встрепенулась Кили.
– Фрайнэ примет, – тоном, возражений не терпящим, перебил Шевери. – Представление займёт несколько минут, оставшееся же время вы сможете уделить сборам, что, несомненно, будет более полезно, нежели бесчисленные переодевания по разным поводам, – и мужчина скрылся за створкой.
– О, Четверо благодатных! – Кили заметалась по комнате. – Не иначе как демоны забрали его разум, коли предлагает благородной фрайнэ назначенного рыцаря принимать в неподобающем виде…
Я осмотрела себя. Права девочка, вид непотребный: волосы нечёсаные, спутанные, одеяло сползло в район живота, грудь неприлично просвечивала сквозь ткань сорочки, лицо наверняка бледное и помятое, я уж не говорю о нечищеных зубах и отсутствии свежего макияжа.
А есть ли здесь привычные мне удобства?
Кили выудила откуда-то вышитую шаль. Я наклонилась вперёд, чтобы девушке удобнее было набрасывать шаль мне на плечи, затем села ровнее. Кили переложила подушку повыше, перекинула волосы мне на спину, концы шали спустила на грудь и поправила одеяло.
– Видят благодатные, стыд-то какой, – пробормотала девушка, обозревая меня взором, говорившим красноречиво, что сильно лучше не стало.
В дверь постучали снова, на сей раз тише, спокойнее. И вошёл второй гость, лишь когда Кили открыла створку, не раньше, будто всё это время только и ждал, пока мы закончим хаотичную попытку придать мне подобие респектабельности. Отчего-то, заслышав слово «рыцарь», я ожидала увидеть мужчину при средневековом оружии и в доспехах, вроде стражей по ту сторону порога, но вошедший оказался одет в коричневые штаны и куртку, без колюще-режущего металлолома в пределах видимости. Занял место Шевери, поклонился, затем обогнул кровать, встал сбоку от меня и вновь поклонился, пока я, не таясь, разглядывала визитёра за номером два.
Короткие чёрные волосы, тёмно-карие глаза. Лет тридцать, наверное. Внешность, я бы сказала, обычная, не смазливый красавец и не брутальный мачо, но в то же время ничего отталкивающего, откровенно непривлекательного. Мимо такого запросто можно пройти, не обратив внимания, зато если подружка похвастается его фотками в качестве своего нового мужчины, то присмотришься невольно и подумаешь, а ничего так мужик.
– Фрайнэ Асфоделия, – рыцарь наконец выпрямился, глянул на меня, стараясь не замечать ни моего положения, ни вида. – Моё имя Тисон Шевери…
Ещё один? Они делением размножаются, что ли?
Вероятно, моё удивление отразилось на лице слишком уж явно, потому что рыцарь нахмурился и счёл нужным уточнить:
– Фрайнэ Асфоделия, вы уже имели честь принимать моего брата, фрайна Эветьена Шевери.
Родственники, значит.
– Милостью Его императорского величества и властью главы ордена Рассвета я назначен вашим рыцарем и буду при вас весь срок вашего пребывания в столице и во время путешествия по землям великой Империи.
Благородная дама без горничной никуда, это-то я понимаю. Но рыцарь ей зачем?!
– Клянусь защищать вас от всякой напасти, оберегать ваш покой в час рассвета и заката и хранить вашу честь, как свою, – продолжил Тисон торжественным тоном, с совершенно серьёзным выражением и почтительно потуплённым взором, пока я потерянно хлопала ресницами и пыталась осмыслить услышанное.
Ладно защита, но сохранность чести?! Девичьей, надо полагать?
Мужчина поднял на меня глаза, посмотрел выжидающе.
– Нужно ответить: «Я, фрайнэ Асфоделия, принимаю вашу клятву, светлый рыцарь», – подсказала Кили.
– Я-а-а… – я сглотнула и попробовала снова. Сплю я или как, но я должна уметь управлять что телом этим, что голосом. – Я… фрайнэ Асфоделия… принимаю вашу клятву… светлый рыцарь.
– Благодарю за оказанное доверие, фрайнэ Асфоделия – откликнулся Тисон. – Клятва произнесена и принята в присутствии свидетелей и остаётся нерушимой до окончания срока вашего пребывания в столице великой Империи. Вы готовы к отбытию?
– Фрайнэ ещё слаба, но фрайн Шевери настаивает на отъезде, – пожаловалась Кили.
– К сожалению, он прав, – мягко возразил рыцарь. – Необходимо отправиться в путь как можно скорее. Фрайнэ Асфоделия.
Засим Тисон откланялся.
Кили скорбно вздохнула и тоже шагнула к двери.
– Кили, – окликнула я.
– Не тревожьтесь, фрайнэ, я только других служанок позову и сей же час вернусь…
– Зеркало, – произнесла я как можно чётче. – Здесь есть зеркало?
– Есть.
– Подай, пожалуйста.
Зеркало было вполне обычным. Небольшое, овальной формы, в серебристой раме с узором и ручкой. Вручив мне требуемое, Кили умчалась за подмогой, а я наконец получила возможность посмотреть на себя.
Или на неё, эту Асфоделию.
Она миленькая. Не красавица, но хорошенькая и общая бледность, помятость и маска мрачной настороженности впечатление не портили. Чистая нежная кожа, курносый нос, по-детски округлые щёчки, пухлые губы того аккуратного, идеального очерка, что даётся матерью-природой. Глаза переменчивого оттенка моря, что в зависимости от освещения мог казаться и серьёзным синим, и грозовым серым, и игривым зелёным.