Старик был искренним патриотом своей страны. Мужчины в их роду всегда по первому призыву Родины вставали на её защиту. Его дед воевал в Первую Мировую в составе экспедиционного корпуса генерала Першинга, отец воевал во Вторую Мировую на Тихом океане. Сам он, выпускник Йеля с блестящими перспективами, сразу после окончания университета, на удивление своим сокурсникам, отправился не в Нью-Йорк, где его ждало место в престижной адвокатской фирме, а пошёл добровольцем на разгорающуюся войну с «комми» на другой стороне планеты. Тот год во Вьетнаме он не отсиживался в штабе в Сайгоне, а провёл на передовой, памятью о чём были так и беспокоившая его всю жизнь полученная рана, и «Пурпурное Сердце». Отец был против того, чтобы он отправился на войну, но когда он вернулся из Вьетнама, обнял его и сказал одну лишь фразу:
— Я горжусь тобой, сын.
Только спустя годы он понял — тогда он прошёл проверку. С тех пор его карьера, хоть и не была подобна бархатной дорожке, стремительно пошла в гору. Старик несколько раз успел побывать на госслужбе и поработать в частном бизнесе, каждый раз переходя на новое место с повышением. И надо сказать, он никогда не просил отца о протекции. Со временем отец передал ему управление делами их семейного бизнеса. Реальные семейные капиталы, как оказалось, были многомиллирадными, и всё, что до этого он видел, было лишь вершиной айсберга. Неудивительно — хотя местное население искренне верило, что всем в стране владеют евреи, на деле евреи были лишь управляющими этими капиталами. А сами капиталы, плод столетий упорного и кропотливого труда, принадлежали потомкам основателей первых протестантских общин, обосновавшихся в Новом Свете. Таким, как он.
А перед смертью отец познакомил его с некоторыми очень непростыми людьми. Фактически, он передал ему своё место в «клубе», члены которого и были реальной властью в США.
…
Старик ещё раз оглядел свою виллу.
Сейчас развелось полно нуворишей, выскочек, из тех, кому позволили немного приподняться. Все эти звёзды шоу бизнеса — актёришки и актриски (сколько последних побывало у него в постели? и не вспомнишь), «певцы ртом» от тяжёлого рока до рэпа, портные (ах да! теперь это «владельцы модных домов») и их «вешалки» (как там себя называют? А, модели!). Мнящие себя образцом для подражания, примером успешности, цветом американской нации, а по сути своей — прислуга, причём самая худшая её часть.
Одна радость — себе виллы они отстраивают не здесь, выбрав, словно сговорившись, юг Флориды. Идиоты. Что хорошего в этом гнилом штате? Вонь от болотных испарений? Старик не переносил этот запах ещё со Вьетнамской войны. Толпы гомонящих туристов? Век бы не видеть этих придурков. Латиносы, что заполонили Майами-бич? Эх, вот бы их обратно, на Кубу… Чёртов Кастро! Сбагрил им всё своё отребье. Так ещё и пенсионеры, что припёрлись туда пожить на пенсии. Старик про себя чертыхнулся. Впрочем, пусть лучше все они будут там. Здесь спокойней будет.
— Здравствуйте! — напротив него вдруг ниоткуда возник человек, сидящий в точно таком же, как у него кресле. — Не могли бы Вы уделить мне немного времени?
Говорил человек на идеальном американском, словно вырос здесь же, в Новой Англии, здесь же выучился в колледже, и высшее образование получил так же здесь, в Йеле. Даже на слишком идеальном. Словно и не человек, а… Впрочем, почему словно?… это же голограмма!
…
— Что Вы хотите? — старик ни на минуту не потерял самообладания.
«Выдержка!» — на мгновение Сашка даже восхитился. — «С этим так просто не получится…»
— Я представитель инопланетной цивилизации — сразу ответил он, не лукавя, — мы вывозим в наши миры интересующих нас людей.
— А от меня что хотите? — старик смотрел на Сашку… со скукой.
— Ничего. Просто ставим Вас в известность, что мы вывозим интересующих на людей, и требуем, чтобы США не трогали ЭРЭФию в течении тридцати лет.
— Вы меня заинтриговали. — старик улыбнулся краешком губ. — А с чего Вы, не знаю как Вас там, взяли, что Ваше мнение должно что-то для нас значить?
— А нас не интересует, значит ли для Вас что-то наше мнение, или не значит. Считайте, что Вам поставили ультиматум, и при нарушении его условий мы Вас накажем.
— Я ведь в курсе, что в Советском Союзе… или как он там сейчас называется? За последние пять лет исчезло несколько миллионов человек — старик словно разговаривал не с ним, а с самим собой. — Да и у нас пропажи наблюдаются. Ваших рук дело?