…
Решение Совета Содружества было абсолютно мудрым. По эгидой Содружества создавалась международная корпорация, в обязанности которой вменялось распространение нейросетей и контроль за соблюдением ряда условий. Именно так — распространение и контроль. Дело в том, что своих производственных мощностей у корпорации не было, и её деятельность можно было назвать «франчайзингом».
Любая фирма или корпорация в Содружестве могла разработать новую модель нейросети и предоставить её на рассмотрение в исследовательские лаборатории корпорации «Нейросеть». При этом разработчик должен был предоставить полную документацию на само разработанное изделии и открытые программные коды. После проверки в исследовательском центре «Нейросети» разработчику выдавалось разрешение на производство данной модели, а сама модель нейросети официально входила в модельный ряд, предлагаемый к установке во всех филиалах корпорации по всему Содружеству. Скажете, дорого? Неэффективно? Никто не будет раскрывать свои разработки и предоставлять документацию? Естественно, никто не заставлял фирмы-разработчики так поступать. Но без этого разрешения корпорация «Нейросеть» просто не брала изготовленные нейросети на распространение в своих филиалах. А других подобных корпораций просто не было. Но это был кнут, а эффективен он, как известно, вместе с пряником. Что же получал в итоге разработчик, предоставивший корпорации «Нейросеть» все данные на изучение его разработки? А получал он, при подтверждении заявленных сведений, пять лет, в течение которых никто не мог производить данную модель нейросети. Производить-то конечно этот самый «кто-то» мог — да вот ведь незадача, корпорация «Нейросеть» приобретала модель данной нейросети исключительно у её разработчика.
…
В результате и «овцы были цели, и волки сыты». Обладатель нейросети был абсолютно уверен, что никаких закладок в его нейросети нет. Это как если владелец земного смартфона знал бы, что в открытом доступе он в любой момент может найти полную электрическую схему на свой девайс (включая электрические схемы используемых в нём микросхем вплоть до «вентильного уровня»), а так же исходные коды установленного программного обеспечения. Его государство так же было спокойно за собственную безопасность, зная, что никаких «закладок» в мозгах его граждан нет. Разработчик был уверен, что если его разработка действительно окажется лучше имеющихся аналогов, то она гарантированно будет продаваться, вернув ему сторицей затраты на её создание. Не оставалась обделённой и сама корпорация «Нейросеть» — несмотря на огромные траты на изучение и сертификацию регулярно поступающих образцов нейросетей, маржа, получаемая с их продажи, а так же продажа сопутствующих услуг (тех же баз знаний) давала ей возможность существовать абсолютно независимо ото всех государств.
Фактически за тысячелетия рынок нейросетей полностью сложился и к настоящему времени был полностью устоявшимся. Не важно было, где и в каком из местных филиалов корпорации человек приобретал нейросеть — если нейросети имели одну и ту же маркировку, то и изготовлены были по одной и той же технологии и имели одну туже «схемотехнику». Это обеспечивалось так же тем, что со стороны корпорации был контроль за производством на каждой из фирм, занятых в разработке. Ну а дальше включались уже упомянутые рыночные механизмы. Получилось создать нейросеть с приростом производительности на хоть на полпроцента выше чем у продаваемой на данный момент модели? Новая модель вытесняла старую. Так что почивать на лаврах не мог никто. Сегодня у тебя идут хорошие прибыли с продажи, а завтра, если не предложишь миру что-то новое, ты вылетишь с рынка.
…
Но государство не было бы государством, если бы не пыталось хоть как-то обойти данные ограничения. И они нашли лазейку.
Если рядовые граждане государств Содружества приобретали нейросети в одноимённой корпорации, то тем из них, кто шли на государственную или военную службу, нейросети устанавливали в медцентрах соответствующих ведомств. Естественно, сами нейросети военного назначения разрабатывались и выпускались в военных исследовательских лабораториях, и какие в них стояли закладки никто сказать не мог, по простой причине — «военные» нейросети представляли из себя «чёрный ящик». Кроме общих параметров ничего по их структуре и содержимому не публиковалось, и сама эта информация была закрытой. Естественно, утечки её периодически возникали (как правило, если военные какого-то государства попадали в плен), но комиссии при Совете Содружества только разводили руками — шедшие на военную службу подписывали контракт, где чётко было сказано, что им будет установлена военная версия нейросети.