Быстрый осмотр остальных тел показал, что живых больше не осталось. Предпоследний вообще был убит из «автомата» — то ли под свой огонь попал, то ли у дикарей есть трофеи.
Сашка взял тело девушки на руки.
«Траян! Поднимай меня! И сразу же на „Сугду“!»
…
Сашка уже два часа сидел около медкапсулы. Рядом валялась снятая с девушки одежда. Мда… Не зря он отметил неестественную болезность и худобу всех в уничтоженной группе. По его прикидкам лечение раны должно было занять около трёх часов, но диагноз, выданным медкапсулой, предполагал лечение в течение почти суток. Лучевая болезнь, в слабой форме. Общее истощение, вследствие недостаточного питания. Нарушенный обмен веществ. Поражённая печень. Бесплодие. И это при том, что девица ещё не рожала. Но диагноз медкапсулы был неумолим — бесплодие от того, что все её яйцеклетки уже накопили мутации, и ни одного здорового ребёнка она родить уже просто не в состоянии. Словно сама природа не позволяла появиться на свет уродам.
Чтобы не терять время даром, Сашка, перед тем, как уложить девицу в капсулу, одел ей на голову ментообруч. Пока лечится, пусть заодно и язык выучит. Она сейчас для них единственный источник информации, по рассказам которого можно планировать контакт с жителями убежища.
— Вот, осмотрели. — в помещение медбокса зашёл Идан, держа в руках «автомат». — Поисковики вслед за тобой спустились на место засады на втором челноке. Хотели взять тела на изучение — а там уже пусто. Никого и ничего. Ни этих, одетых, ни дикарей. Ни живых, ни мёртвых. Случайно это нашли.
Сашка посмотрел на оружие, напомнившее ему «Томми-Ган», любимое оружие американских гансгстеров.
— Ничего интересного. — продолжал Идан. — Примитивное кинетическое оружие. А что с девицей?
— Ей ещё почти сутки лежать. Лучевая болезнь. Генетические отклонения. В общем, чтобы всё вылечить, и месяца не хватит. Ну да ладно, для разговора с нами сил ей хватит. Пойду-ка я спать…
…
Следующие сутки в ожидании выздоровления спасённой они просто сидели в столовой, глядя на экраны, куда выводились картинки с разведывательных дронов, продолжавших изучение обнаруженных ранее объектов. Всё однообразно. Впрочем, одно «видео» Сашка посмотрел «от и до». Дрон засёк место стоянки… нет, всё же не стаи. Племени диких людей. Страшные, косматые, грязные, но при этом с сильными и крепкими телами, устраивали около огромного костра странный ритуал. Вот под вопли всех членов племени освободили от одежды одиннадцать тел — тех самых, что пропали с места засады. Вот их деловито начали разделывать. Канибаллы, что с них взять. Но вот одно тело вынес на руках вожак племени. И всё племя разом замолчало. Он молча положил тело (Сашка узнал — той мертвой дикарки) на костёр. Я зыки пламени стали лизать его, тело стало покрываться копотью. А племя молча смотрело. Смотрело и молчало. А когда тело девушки оказалось полностью укрыто огнём, вожак встал — и завыл. Он запрокинул голову, и так, стоя, выл в небеса. Выло и плакало остальное племя. Дрон увеличил лицо вожака, и Сашка увидел его глаза. Глаза, в которых погас огонёк жизни, но разгоралось пламя мести. А вожак стоял и выл, и этот вой был сама боль его души. Боль вожака волчьей стаи, потерявшего свою самку, мать его щенков, его верную подругу, его любовь.
Но и дальнейшее ввергло Сашку в ступор. Дикари не собирались есть тела поверженных врагов. При племени крутились полуодомашненные животные, чем-то похожие на тощих медвежат. И своих врагов племя скормило своим животным.
Глава 16
Капсула открылась, и оттуда раздался женский визг.
— Что орешь, вылезай давай, — приговаривал Сашка, вытаскивая упирающуюся черноволосую «мексиканскую Хуаниту».
— Ты… ы кто!!! — взвизгнула девица, прикрыв ладонями груди и промежность, когда Сашка поставил её на пол.
— Я Аш. А ты? — Сашка бесцеремонно снял с её головы.
— Хализа… Где я? Ой… А почему я тебя понимаю?!!
— Ты на нашем корабле. А понимаешь благодаря этому обручу, что я с тебя снял. А теперь твоя очередь. Откуда ты? Мы случайно нашли место, где на вас напали.
— Кто нибудь ещё выжил? — вопрос Хализы был полон надежды.
Сашка покачал головой.
— Только ты. И то чудом. Остальные были мертвы уже тогда, когда мы прибыли. Так откуда ты?
Хализа молчала.
— Мы из Дома. На нас пал выбор идти наружу, чтобы принести еды, и привести к нам в Дом каких-нибудь дикарок.
— Дом? Это убежище, ко входу в которое вы направлялись и немного не дошли?
— Да. Отвернись! — Хализа шустро подняла лежавшую рядом с капсулой одежду и стала одеваться.