— Ты не поверишь, но этим Юнги привёл меня в чувство.
— Божий коронный, святый похоронный… — Чим едва коснулся подушечкой пальца шершавой корочки, Тэхён поморщился. — Ну он и мудила.
— Да нет. Он правильно сделал. В том состоянии я мог запросто нашим тамошним недоброжелателям попасться.
— Тебе бы поспать, — жалостливо заметил Чимин.
— В пизду, потом как-нибудь, — отмахнулся Тэхён. — Ты сейчас куда?
— В «Полумесяц» заеду, проверю, как там. Потом займусь «Стиддой». А ты?
— Прежде всего, в душ, — Тэхён указал на пятна, красовавшиеся на воротнике и брюках.
Он чертовски устал, и Чимин чувствовал душное разочарование и залежи гнева, которые разъедали Тэхёна изнутри, с таким говном он ни за что не уснёт. Всё, что Чим может сделать: быть рядом и пахать с ним в одной упряжке. Откланявшись, он почти скрылся за порогом…
— А, Чимин! — И, резко развернувшись на пятках, подошёл, получая пакет с увесистой чёрной коробкой внутри. — Забыл отдать тебе кое-что.
— Бомба с часовым механизмом? — изогнул бровь Чимин.
— Смотря, что в неё положишь, — подмигнул Тэхён. — Откроешь попозже, ладно?
— Как скажешь. Бывай.
Когда Чимин приехал в кабинет борделя и, выслушав жалобы и предложения портье, смог уединиться, он открыл коробку и извлёк подарок, развернул наслоение бумаги. Голубое стекло засияло на солнце. На изумлённого Чимина смотрел новёхонький кальян. Вместо того, разбитого вдребезги.
Среди той разрухи, что творилась вокруг, сапфировое сияние осмелилось согревать, расплываясь миражом и превращаясь в осмысленную движущуюся картинку…
øøø
-flashback-
Рвали глотку петухи, но звук доходил отголоском. Чуть позже осеннее солнце озолотило сеновал сквозь приоткрытое окошко. С хрустом повернувшись на бок, Чимин почувствовал запах Тэхёна, прижался к нему плотнее и почему-то подумал, что сердце страдает какой-то болезнью: колотится, как бешеное. Он волновался. И чтобы определить причину, стоило открыть глаза.
Тэхён, оказывается, не спал, а тело его напрягалось, как у охотящейся дикой кошки. Приподнявшись на локтях, он играл в гляделки с незнакомым мальчишкой примерно их возраста, что держал нож в боевой готовности. Когда и откуда он появился они не знали, но Чимин догадался, что не очнись Тэхён первым, и они могли бы серьёзно пострадать. На мальчишке повисла льняная серая рубаха и такие же мешковатые штаны, копна угольно-чёрных волос, как ни странно, вымыта и причёсана. Что всего важнее: угадывалась его принадлежность к расе, большие глаза хоть и имели двойное веко, но отличались характерной складкой; лицо не писаной красоты, но вполне приятное - очерченные скулы, выдающийся нос и сильный подбородок. Утренний неприятель продолжал молчать и медлил, по-видимому, немало растерявшись.
— Кто вы такие? — сухо спросил он. И голос его не показался Чимину неприятным или слишком злым.
— Мы дети. Такие же, как и ты, — Тэхён осторожно поднялся, выставив руки перед собой, Чимин присел.
— Это я и так вижу.
— Ты же наш, да? — Тэхён воспользовался корейским.
— И что с того? — ответили ему на том же языке. — Я вас не знаю.
Он напал. Напал так молниеносно, что Чимин вскрикнул лишь спустя секунды после того, как двое впереди сцепились, взметнув земляную пыль. Рука Тэхёна перехватила чужое запястье.
— Чимин, не вмешивайся! — крикнул он, и тот плюхнулся обратно на пятую точку. Тэхён взглянул в шальные глаза напротив. — Мы один на один, по-честному. Если я выиграю, оставишь нас в покое.
— Коснусь лезвием горла - моя взяла.
Они стали похожими на двух гепардов, норовивших ухватиться за глотку, на зверьков, не поддающихся дрессировке. И приходили к пониманию, что ни один из них не является лучше другого. Тэхён умело держал оборону, незнакомец силился нанести удар, рассчитывая удачный момент. Несколько порезов нечаянным образом всё же скользнуло по бронзовой коже, и капли крови брызнули в стороны. Пятачок, где развернулась борьба, изрыт скользящими подошвами. Чимин в испуге прижал руки к груди и наблюдал. Он мог бы повлиять на ход поединка, но знал, что Тэхёна это разгневает, да и в местных краях принято соблюдать некоторые правила. Вернее, их принято соблюдать повсюду, если ты мужчина и умеешь постоять за себя. Но мальчик изначально имел преимущество в виде ножа и сдаваться был не намерен.
В конце концов, это становилось похожим на изматывающий танец. Тэхён несколько раз пробовал выбить оружие из руки противника, но та вцепилась в рукоять намертво. Несколько минут они кружили, поддерживая зрительный контакт, а потом Тэхён использовал всю скорость, на какую был способен, и подкатом пал под ноги врага. Юнец рухнул и неуклюже полоснул ножом по воздуху, Тэхён чудом отшатнулся и, рискнув замахнуться для перехвата, не заметил подлости. По его щиколотке круто врезало носком кроссовка. Зарычав, он рухнул, и тут же на него навалился только что сбитый несносный мальчишка, надавил весом на живот. Сдерживая его могучие руки, пододвигающие остриё лезвия к горлу, Тэхён сжал челюсти. Они оба изрядно устали, запыхались, но не сдавались.
Чимин уже приготовился ринуться на помощь, схватился за черенок лопаты, валявшийся в углу. Ему думалось, что они заигрались, и в агонии могут дойти до греха.
Зеркало. Та роскошь, которой им нечасто приходилось пользоваться. Тэхён видел себя. Тот же хладнокровный взгляд, та же плохо скрываемая доблесть под маской сорванца. У них с ним намного больше общего. И это тоже бесило. Тэхён привык считать себя уникальным. Он отчего-то заулыбался, что мальчика смутило.
— Чего лыбишься?
— Ты такой же. Мы можем быть сильнее, если объединимся.
— Заткнись, — зашипел он, и лезвие почти коснулось кадыка.
У Тэхёна оставался один шанс, одна заминка, благодаря которой он, собрав последние силы, высвободил одну руку и, вывернувшись удобно для захвата, отпихнул хулигана прочь. Тот повалился на спину, завалился на бок, чтобы подняться и не успел, вскрикнув: Тэхён наступил на его запястье, и дёрнувшаяся ладонь, наконец, разжалась. Нож Тэхён отфутболил подальше, где его поднял Чимин и спрятал за пояс.
Схватка завершилась. Стерев слюной кровь, уже засыхающую на предплечье, Тэхён присел на корточки.
— Ну вот и всё. Тебя как звать?
Мальчик сел с недовольной миной, оттопырив губу. Проигрывать ему явно в новинку, но иногда и это бывает полезно.
— Чонгук, — ответил он. — Здорово ты… дерёшься.
— И ты крут, Чонгук, — искренне похвалил Тэхён.
— Какой же ты дурень! — взвыл тут Чимин, обрушивая праведный гнев на друга и давая ему подзатыльник, он тревожился о нём.
— Я-то чего?! — Тэхён поднялся и насупился. Но вместо того, чтобы ругаться, Чимин обнял его.
Чонгук смотрел снизу вверх, приоткрыв рот. Для него подобное внове. И эти двое протянули ему руки, чтобы помочь подняться. Однако, Чонгук не растерял гордость и встал на ноги самостоятельно, отряхнулся и миролюбиво спросил:
— Вы братья?
— Друзья, — хором заявили они, но тут же подозрительно переглянулись.
— Друзья… — посмаковал Чонгук интересное слово. — Нож не вернёте?
— Пока нет, извини. Мы тебе ещё не доверяем, — ответил Чимин.
— А я вам. Вы поймите, я уже не раз напарывался здесь на бездомных. Вроде бы тоже дети, даже младше нас, а нападали с чем попало, — Чонгук вышел за пределы, потянулся и зевнул.
Видок на засеянные поля, небо без единого облачка. Жужжат мушки. Умиротворённая сладостная погодка. О вчерашних кошмарах напоминал только запах тел и следы спёкшейся крови.
— Здесь рядом участок, где я живу и работаю, — он обернулся на заспанных товарищей. — Этот сеновал у нас запасной, он на дальней стороне, где уже не сеем, я шёл его проверить, а заодно траву скосить у изгороди, так на вас и наткнулся.
Он кивнул на косу, которую принёс с собой. Тэхён и Чимин почему-то верили. Чонгук не был похож на лжеца, по мозолям на его руках и подтянутому телосложению видно, что живёт он трудом. Иными словами, из простых.
Тэхён умом понимал, что им с Чимином не помешает помыться, отдохнуть и подлечиться. Но раскрывать Чонгуку тайну их происхождения он не торопился. К тому же, не знал, далеко ли они забрели и не находятся ли в радиусе поисков.