— Не тебе. Поручи любому из моих людей, составив годную оферту. Заскочи в бухгалтерию к девочкам и посоветуйся с ними, потом покажешь, что надумали. Я бы сам сделал, но хочу пока заняться кое-чем другим.
А именно - систематичной и последовательной проверкой устоявшихся связей, вычленением гнили, лёгкой зачисткой неугодных и просроченных. Подбросить дров туда, где вечные хлада, посмотреть, какие крысы побегут первыми. Наведение порядка в беспощадной манере, которую Тэхён принимает за единственно верную, гарантирует лишь временное затишье.
Влияние семьи Ринцивилло в Катании установлено безоговорочное. Владение сетью баров, клубов, подвальных казино и борделей, контроль над частными предприятиями, турагентствами, портовыми службами, упрочнённые связи с полицией и мэрией, аккуратный сбыт наркотиков и оружия. Никто не откроет своего дела без согласования с Тэхёном. Что бы ни делала мафия, здесь всё шито-крыто. Взамен - защита и покой. Иной раз это намного лучше, нежели доверие мнимому закону.
Тэхён всегда старался придерживаться кодекса чести, но едва кто-то преступает его, он слетает с катушек, за что и прославился среди семей, как «психопат». Да, он не всегда играет по правилам, но ровно до тех пор, пока их не нарушают другие. Жаль, что делать это у них входит в привычку, а у Тэхёна свои представления об организованной преступности и ведении партии в шахматы, где в коробку летят все фигуры, ему не принадлежащие.
Неудачи с наркотрафиком Тэхёна беспокоят в меньшей степени - так или иначе убытки покроет деятельность внутри региона, куда сильнее напрягает нависшая грозовая туча. Он подозревает, что где-то в глубине закипает котёл, заваренный по его шкуру полгода назад. Но среди созываемых людей и пешек не выглядывает ни одного самодовольного и задумывающего неладное. Тэхёна словно хотели подбить, кинув пару-тройку камешков по крыльям, но не сбивать с курса, создать видимость бунта.
Спустя ещё две недели Чимину на пару с компаньоном удалось выбить из марокканского шейха согласие на возвращение к прежнему ведению дел. Чимин ожидал похвалы, но Тэхён не удостоил, занимаясь выжиганием по дереву, на какое иногда тратит досуг. В кабинете стоит характерный запах жжёной древесины, Чимин поморщил нос - не та сладость и духота, какой он выучился дышать.
— Он что-нибудь сказал о тех людях, с кем собирался сотрудничать? — не отрываясь, спрашивает Тэхён.
— Да. Сказал, что они тоже итальянцы, но доверия у него не вызвали, потому он «рад снова возобновить отношения с господином Ринцивилло».
— Итальянцы, значит?… — Тэхён отключает выжигатель, стягивает маску. На доске прорисованы два дерущихся тигра. — Странно это всё.
— Я тоже так думаю, помойкой несёт, — кивает Чимин. — Я слышал, что пару дней назад случилась перестрелка в Агридженто.
— Случилась, — помрачнел Тэхён. — Полегли остатки банды Савиано. Кто ещё мог знать об их укрытии, если не он сам?… Издалека замёл следы, мразь. Мёртвые с нами, конечно, не поговорят.
— Верняк, — соглашается Чим, смотрит загадочно и садится на подлокотник кресла, прикуривая боссу однотонным щелчком зажигалки. — Одна моя птичка-информатор принесла мне отличную весть.
— По поводу? — выдыхает Тэхён.
— Позавчера начальник порта назначил для грузового причала внезапную профилактику в ночную смену, вызвал техников, как положено. Вот только главный бригадир уточнил, что не слезал в ту ночь с дивана.
Порт - важная стратегическая единица, и перспектива его лишиться Тэхёну подъедает нервишки. У него есть запланированный график загрузки и отгрузки запрещённых товаров. Названного дня Тэхён в списке не увидел, постучал пальцами по столу и, сдвинув брови, позвонил Гаспару с приказом приготовить машину.
— За идиота меня держат, что ли? — Тэхён зло вмял сигарету в дно пепельницы, он так или иначе узнал бы. Выходит, кто-то специально дёргает за ниточки. — Я метнусь туда-назад, всё выясню, а ты сгоняй в одно местечко, — и протягивает Чимину бумаги на заказ, какие не светят в сети, а доставляют лично в руки. — Думаю, скоро нам придётся вооружиться до зубов.
— О нет, только не к нему, — закатив глаза, Чимин делает горестное выражение лица.
— Только к нему, Чимин. Он лучший, — с долей издевки ухмыляется Тэхён и берёт со спинки кресла пиджак. — Будь с ним повежливее.
Выругавшись, Чимин сжал бумаги и тут же сбавил обороты. В конце концов, задерживаться надолго вовсе не обязательно.
***
Где бы ещё ему быть, как не в самом очаге волнующей святости?
Чимин выходит из машины и снимает солнцезащитные очки, с прищуром смотрит на церковь святой Марии, на утончённое великолепие архитектурных деталей. Два уровня колонн, сужающийся в высоту фасад, статуи четырёх святых и небольшая колокольня. Миновав решётку, Чимин ступает за зелёные высокие двери и оказывается внутри. От сладковатого запаха ладана его всегда подташнивает, с самого детства.
Храм типа базилики, центральный неф венчает полукруглая апсида с алтарём, над которым поблёскивает хрустальная люстра. В придирчивом молчании замерли ряды скамей, и даже огонёк в лампадке кажется застывшим. Пустует. Зима в разгар лета. От шагов по мраморному полу разливается мелодичное эхо.
Чимин прошёл дальше и, пританцовывая, покрутился у креста, рассмотрел мозаику, фрески. Из исповедальни сбоку послышался хрипловатый низкий голос.
— Я освобождаю тебя от твоих грехов во имя Господа, и Сына, и Святого Духа. Иди с миром и служи Ему…
После появляется сутулый человек и быстро покидает церковь, почти летит к выходу. Чимин провожает его презирающим взглядом и узнает местного рыбака, не раз гостившего в борделе, хмурится. Он ещё появится, и там, и здесь.
А впереди уже возник чёрный силуэт в приталенной сутане с крестом на груди и маленькой библией в руках. Внешность священника перечит ангельской. Раскосый разрез лукавых глаз, неприемлемая для южных широт бледность, жгуче-чёрные волосы, не порченные солнцем. Удел его - прохлада и тени, таинства и ночи. Он умело располагает к себе и пользуется большой популярностью, известен своим добрым сердцем, воспитанностью, его замечают на благотворительных вечерах или в окружении детей в приютах. Чимину же видно, как из-под его тёплой улыбки льются дьявольские густые чернила.
— Так хочется верить, что все мы когда-нибудь встанем на верный путь, — вздыхает святой отец Мин Юнги и целует крестик.
— Глупая надежда, — хмыкает Чимин.
— Может быть, но куда без неё? — пожимает он плечами в ответ. — Так что же привело тебя сюда, сын мой?
Сволочь. Терпеть издевательства с его стороны просто непростительный идиотизм. Закусив губу, Чимин потряс кейсом с бумагами.
— Меня прислал Тэхён.
— О, вот как… — оглядевшись, Юнги кивает и просит идти следом.
В общем-то, они не воюют - не за что, но лицемерие Юнги для Чимина убийственно по факту, поэтому и общение с ним наладить невозможно, скрипят зубы, и стервозность достигает апогея.
Мягкая поступь впереди, колышущийся подол сутаны. Они бесшумно спускаются в подвал. В кабинете, почти современной келье, куча мала книг и обыкновенный рабочий стол. Прихожане ни за что бы не поверили в то, что милосердный святой отец пропах порохом и грязью, в то, что облизывает пистолетные дула и определяет качество патронов по запаху. Сам он называет это уютным хобби, для Чимина же торговец оружием - импозантное животное, работающее на семью и курирующее поставки по всему острову. А потому на редкость ненадёжное. Удивительно, что Тэхён в нём абсолютно уверен. Из истории Юнги Чимину известно всего несколько фактов: что он когда-то прибыл из Кореи в составе молодой и подающей надежды группировки, но ту расстреляли, кинув на деньги. Юнги же чудесным образом выжил и выбрался на поверхность.
— Что ж, — Юнги садится в кресло и пробегается взглядом по спискам, прикидывает в уме какие-то планы. — Заказ великоват. Разобьём на две партии, так как мой поставщик с севера недавно покинул наш бренный мир, мне понадобится время, чтобы наладить связь.
— Твои проблемы, — устало говорит Чимин. — Остальное будешь обсуждать с боссом.