Я делаю шаг назад и занимаю себя тем, что разглядываю пол.
Это действительно интересный пол.
Выглядит как пол.
На ощупь как пол.
Пол.
Пол.
Пол.
Пол.
Пол...
Ашер прерывает мою прекрасную оду полу.
— В конце концов, тебе придется мне ответить.
Я не свожу глаз с моего грязного друга, пола.
— Я... я думала, что тот большой парень приставал к той девушке.
— Так и было.
Я поднимаю на него глаза, удивленная тем, что он это признал.
Он продолжает:
— Но в этом-то и был смысл. Она знала это. Я знал это. Он знал. Все, кто проходил мимо них, знали это. Все, кроме тебя.
Он делает шаг ближе, и я пытаюсь сделать шаг назад, но меня уже прижимают к стене. Он уже так близко, что я чувствую его дыхание на своем лбу. Я даже чувствую запах мяты, такой же холодный, как и безразличие в его глазах.
Безразличие сменяется весельем.
— Люси, ты вызвала полицию, потому что злилась, что я не дал тебе кончить? — Его руки скользят по моему телу и опускаются ниже бедер. — Мы можем легко это исправить.
Когда его пальцы касаются моей обтянутой джинсами попки, я кричу:
— Нет! — Не уверена, что это ответ на его вопрос или реакция на его прикосновение.
Не могу поверить, что у меня хватило смелости прикоснуться к этому человеку, хотя это было до того, как я узнала, что он из мафии. Как будто в ту секунду, когда я узнала об этом, мой страх полностью погасил мою браваду, усыпив ее, как солнечное затмение. Остается только надеяться, что мир продолжит вращаться и однажды солнце покажет себя - вместе с моей наглостью.
Забава на его лице исчезла, и он наклоняется и шепчет мне на ухо:
— Так что мы будем с тобой делать?
Это здесь я должна умолять о своей жизни?
Я сделаю это, если это означает, что я буду жить. Я строю для себя будущее в Уилтоне, и за это стоит просить. Мне все равно, если это делает меня жалкой или слабой. Я достаточно знаю свои сильные и слабые стороны, чтобы понять: мне никогда не уйти от этого человека, если он сам не позволит мне.
— Не убивай меня. — Я поднимаю на него глаза.
Боже, он так близко сейчас.
— Пожалуйста, не убивай меня, — снова умоляю я, в моем голосе звучит мольба, столь непривычная для моих собственных ушей.
Он покровительственно улыбается.
— Я не убью тебя. Ты невиновна. Ты поступила неправильно, но ты все равно невинна.
— Что ты собираешься со мной сделать? — Я вздрогнула.
Это прозвучало более навязчиво, чем должно было.
Ухмылка на его лице говорит о том, что он тоже это услышал. Он наклоняется еще ближе, опускает голову так, что мы оказываемся почти на уровне глаз друг друга. Он подводит палец под мой подбородок и наклоняет мое лицо вверх. Я испускаю дрожащий вздох, и он вдыхает его. Это самое интимное, что я когда-либо испытывала, а ведь я не девственница.
Когда он говорит, его губы слегка касаются моих.
— Ты будешь мне обязана.
Мои глаза опускаются к его губам.
— Услугой?
Каждый раз, когда мы говорим, мы практически целуемся, забирая друг у друга воздух, но не отдавая его обратно. Я не борюсь с этим. Застыв в страхе, похоти и глупости, я не могу, и это расстраивает.
Что я делаю?
Это человек, который уже убивал. Черт, пару часов назад он собирался убить меня. И все же я здесь, прижимаюсь губами к его губам, краду его дыхание, словно оно принадлежит мне. Но кроме как согласиться на это, я не вижу других вариантов, которые не закончились бы плаванием моего тела в реке Гудзон.
Какая-то часть меня видит в этом то, чем это является. Тактика страха. Игра во власть. Он дает мне понять, что контролирует меня, напоминает, как я его боюсь. И он прав. Я слишком напугана, чтобы сопротивляться, но я слишком дорожу своим образованием в Уилтоне, чтобы бежать.
Он отступает.
— Услуга. Я так понимаю, у тебя новый телефон?
Когда я киваю, все еще ошеломленная, он протягивает руку. Я показываю на свой рюкзак. Он достает мой телефон из переднего кармана и что-то вводит. Через несколько секунд я слышу, как звонит его телефон. Он возвращает телефон в рюкзак.
— У тебя есть мой номер. У меня есть твой.
А потом он уходит, не попрощавшись. Хотя он оставил дверь на лестничную клетку открытой для меня, я стою там целый час, прижавшись к стене. Я в шоке.
Я в долгу перед мафиози.
Как, черт возьми, это произошло?
ГЛАВА 7
Тот, кто недостаточно смел,
чтобы рисковать, ничего
не добьется в жизни.
Мухаммед Али
Ашер не просто мафиози. Он - специалист, а это "чертовски сексуально". По крайней мере, именно это сказала мне Эйми, когда столкнулась со мной в нашей комнате в общежитии. Она набросилась на меня, как только я открыла дверь. Я только закончила рассказывать ей о том, что произошло, начиная с той ночи, когда мы пошли в «Бродягу», и заканчивая тем, что я оказалась в сверхсекретной лаборатории на территории кампуса. Конечно, я опустила часть о том, как «переспала» с Ашером.
— Итак, позволь мне прояснить ситуацию. — Сейчас она лежит на моей кровати в пижаме, потому что ее половина комнаты - это абсолютный свинарник, как всегда. Она даже не смогла найти место на своей кровати, прежде чем сдалась и легла на мою. — Он держал тебя за руку, когда провожал на занятия? Это та-а-ак мило!
— Нет, это не так. — Я скрестила руки. — Это было сделано для того, чтобы убедиться, что я не сбегу! Что милого в том, чтобы удерживать кого-то против его воли?!
Я намеренно игнорирую все романтические романы, которые я люблю читать, где похищение - это более чем нормально, лишь бы похититель был богат и красив. Я бы соврала, если бы сказала, что не падала в обморок, читая книгу, где богатый красавчик преследует красивую девушку и ведет себя с ней как придурок, но они все равно влюбляются друг в друга.
Но это все выдумка.
В реальности все происходит совершенно иначе.
И это страшно.
Очень страшно.
Она качает головой.
— Ни в коем случае это не было против твоей воли. Я ни на секунду не верю, что ты можешь держаться за руки с таким горячим человеком и не хотеть оказаться в таком положении. — Эйми явно страдает от синдрома романтического преследователя.
— Он работает на мафию, — повторяю я.
Я говорю это уже, наверное, в десятый раз. Я не жду, что она волшебным образом откажется от своего тщеславия и фантазий, но я не могу не затронуть эту тему. Я все еще не могу разобраться в ситуации.
— Это еще круче! — Она энергично хлопает в ладоши, в стиле "Элль Вудс встречает Брюса Баннера". Движение изящное, но заставляет двуспальную кровать затрястись. — Он как настоящий Джон Уик, только в миллион раз сексуальнее Киану Ривза.