Когда он проходит мимо охранников, я замечаю, что он выше их обоих. В нем должно быть не меньше метра восьмидесяти. Я завороженно наблюдаю, как его глаза сканируют толпу, прежде чем остановиться на мне. Они остаются там дольше обычного, достаточно долго, чтобы я увидела, как они темнеют, прежде чем он проводит взглядом по моему телу, задерживаясь на частично обнаженных грудях. Мне кажется, что на его лице отразилось вожделение, но оно почти мгновенно исчезает.
Как будто его и не было.
Может, мне показалось?
Его внимание возвращается к одному из охранников, чей рот шевелится. Они кивают друг другу, прежде чем он проходит мимо. Он пробыл там меньше десяти секунд, но у меня перехватило дыхание. К тому времени, как он поднялся по лестнице и скрылся из виду, я уже выдохлась.
Я ловлю грубый удар локтем в бок от Эйми. Я потираю место под ребрами, снимая боль, и злюсь на нее.
— За что это?
— Где твои мысли? — спрашивает она. — Ты выглядела так, будто глубоко задумалась. — Хихиканье проскальзывает по ее кроваво-красным губам. — Улыбнись. Мы в клубе. И не просто в клубе. В "Бродяге".
Я вздыхаю.
— Нигде. — А потому я лгу, желая сохранить похоть, которую я видела в голубых глазах, при себе. — Я просто волновалась из-за завтрашнего первого дня занятий. Почти у всех остальных есть преимущество - они учатся в Уилтоне с первого курса. Это пугает.
По правде говоря, на самом деле я не волнуюсь. Я всегда была такой хорошисткой, которая не требует усилий, но я знаю, что если понадобится, я всегда смогу взять себя в руки и позаниматься. И маловероятно, что до этого дойдет. Но я все равно вру.
Мною движет иррациональное желание сохранить в тайне встречу с Голубыми Глазами. Что-то в том, как его глаза пробежались по моему телу - даже с расстояния в несколько футов - кажется личным, как будто это должно остаться только между нами. Разве это противоречит кодексу девушки - увидеть горячего парня и не обратить на него внимание?
Я не знаю.
Эйми - моя единственная подруга, будь то девушка или парень, и я только недавно с ней познакомилась.
Я не задерживаюсь на этой грустной мысли, потому что Эйми уже насмехается.
— Пожалуйста. Я видела твое расписание. Ты ходишь на занятия с названиями, которые я даже не могу произнести, не говоря уже о том, чтобы понять.
Это правда. Моя специальность в Уилтоне - биоинформатика и геномика. Когда я показала ей свое расписание, Эйми сказала, что одного названия моей специальности достаточно, чтобы у нее разболелась голова. Однако она изучает бизнес, и я знаю, что уже одно это впечатляет.
В Уилтоне лучшая бизнес-программа в стране, даже лучше, чем в Уортоне. Процент поступающих не превышает одного процента, поэтому процесс приема невероятно избирателен и включает в себя ряд собеседований, которые проводятся в течение года. То, что Эйми была принята, означает, что она не только ярче большинства людей, но и хорошо учится.
Естественно, первое, что она мне сказала, было:
— Мне нужно перепихнуться. Ты согласна на поход по клубам? Или ты станешь одной из тех соседок по комнате, которые ненавидят меня до глубины души?
Я не хотела быть такой, и вот я здесь. К тому же, найти парня на одну ночь без обязательств - не такая уж плохая идея. У меня уже много лет не было секса. И судя по тому, как мое тело отреагировало на Голубые глаза, мне давно пора получить немного особого внимания от мужчины.
Зик свистит, напоминая мне, что он здесь. На его всеамериканском, симпатичном мальчишеском лице застыло удивленное выражение.
— Вы двое учитесь в Уилтоне?
Среди небольшого числа школ Лиги плюща Уилтон занимает первое место. Это название связано с большим престижем. И из всех школ Лиги плюща Уилтон - единственная, где пожертвование здания не может купить ваше принятие или добиться вашего расположения. Интеллект ценится выше денег, что редкость в этом мире.
Я понимаю, почему Зик смотрит на Эйми с еще большей интригой. Он знал, что она красива, но теперь он знает, что она умна.
Эйми кивает, прежде чем отмахнуться от темы.
— Да, но это скучно. — Она кокетливо улыбается. — Давайте потанцуем. Я все равно вас почти не слышу.
Она права. Учитывая громкость музыки, я поражаюсь, что нам удается поддерживать разговор. Я смотрю между ними. Эйми смотрит на Зика как в спальне, и я понимаю, что если пойду за ними на танцпол, то буду просто третьим лишним.
Нет, спасибо.
Поэтому, когда Эйми поворачивается ко мне и кивает головой в сторону танцпола, я качаю головой.
— Я пойду в туалет, а потом, возможно, найду симпатичного парня, с которым смогу потанцевать.
Эйми одобрительно кивает.
— Напиши мне, когда будешь готова уйти.
Я соглашаюсь, хотя мы еще не обменялись номерами. А потом они уходят. Я наблюдаю, как Эйми ведет Зика к центру танцпола, крепко держась за его руку. Толпа расступается перед ней, словно она королевская особа. Она и выглядит так, будто она королева.
Я улыбаюсь. Мне нравится Эйми. Правда, нравится. Она причудлива, но причудливость может быть хорошей. К тому же приятно встретить кого-то, кто уверен в себе, но не самоуверен. Доброго, но не навязчивого. Заинтересованный, но не любопытный. Она как медвежонок для моей Златовласки - в самый раз. Я уже могу сказать, что она станет отличной соседкой по комнате и, возможно, даже подругой.
Еще мгновение я наблюдаю за Эйми и Зиком. Когда они уходили от меня, то держались за руки, а теперь крепко прижались друг к другу. Эйми выглядит счастливой и в своей стихии, поэтому я решаю оставить их с Зиком наедине до конца ночи.
А потом здесь остаюсь только я, и меня не покидает ощущение, что, куда бы я ни пошла и кого бы ни встретила, здесь всегда буду только я.
ГЛАВА 2
Все наши мечты
могут сбыться – если
у нас хватит смелости
их осуществить.
Уолт Дисней
— Если я выйду на минутку, смогу ли я потом вернуться? — спрашиваю я мужчину, охраняющего дверь, которая, как мне кажется, является боковым выходом. Я танцую в клубе уже почти час без перерыва. У меня болят ноги, и я остро нуждаюсь в свежем воздухе.
Он смотрит на меня, блуждая глазами вверх-вниз по моему телу с пристальным вниманием. Это тот же взгляд, которым вышибала смотрел на нас с Эйми, полный безудержного осуждения, размышляя, достаточно ли мы хороши, чтобы находиться здесь.
К моему облегчению, он кивает.
— Постучи три раза, когда захочешь вернуться.
Как только я выхожу на улицу, холодный нью-йоркский воздух облегчает боль в висках. Здесь тише, но я все равно слышу музыку, которая играет внутри. То, что вначале было гипнотическим, теперь вызывает головную боль, и я отчаянно нуждаюсь в свежем воздухе.
Я прижимаюсь спиной к кирпичной стене здания и останавливаюсь, чтобы осмотреться. Я нахожусь в переулке, но единственный вход и выход - это дверь, через которую я только что вышла, - еще одна мера безопасности, несомненно. Узкая улица с обеих сторон перегорожена горами кирпичных стен. Они выкрашены в черный цвет, а в центре каждой из них белой краской из баллончика выбит логотип «Бродяги».