Ашер Блэк (ЛП)

Я пытаюсь совместить этого Ашера с 18-летним бойцом. И не могу.

— Я никогда не думал, что у меня будет возможность использовать его, и Винсент никогда не хотел, чтобы я это делал. Это была просто мера предосторожности. Но однажды ночью на наш дом было совершено нападение. Оно было скоординировано, спланировано до мелочей, но вот кого они не предусмотрели, так это меня. Винсент держал меня подальше от внимания. Только старейшины семьи знали о нашей связи, поэтому никто не знал, что я живу там.

— Нападавшие убили всех наших охранников. Они потеряли несколько своих, но у них оставалось шестнадцать человек. Они думали, что все в их руках. Шестнадцать человек против великого Винсента Романо. Это был честный бой. Они не знали о моем существовании, не говоря уже о том, что я живу в этом доме. Я расправился с ними еще до того, как они добрались до комнаты Винсента.

— Шестнадцать человек. Ты уничтожил шестнадцать человек? Как?

— Первые несколько были с перерезанным горлом. Я также нанес несколько удачных ударов. Они даже не поняли, что произошло. Остальные были в замешательстве. Они думали, что это Винсент, хотя в темноте не могли быть уверены, но вдруг их осталось всего девять.

— В темноте на них были очки ночного видения, поэтому периферийные устройства были бесполезны. Я убедился, что они меня не видят. А потом я включил свет и пристрелил остальных, прежде чем они успели снять свои ночные приборы. — Он говорит об этом так просто. — Когда Винс проснулся, он увидел дом, полный трупов.

— Он проспал все это?

Ашер кивает.

— Он принимал снотворное. Вот почему у него было так много охранников. На всякий случай. — Он гнусно смеется. — Он больше не принимает таблетки.

Я громко выдыхаю.

— И ты убил всех этих людей? — Я изучаю его. — И не только, — догадываюсь я.

Он кивает, и я задаюсь вопросом, почему он доверяет мне это.

— Старейшины Романо узнали о случившемся. Было слишком много мертвых охранников. Винс не мог скрыть это. К тому же за убийство отвечала семья Андретти.

Андретти - одна из пяти семей. Их территория находится на юге США. Северная часть их территории примыкает к южной части территории Романо, из-за чего на протяжении многих лет возникало множество территориальных споров.

На лице Ашера отражается чистая ненависть.

— Они убили наших людей и пытались убить Винса. Пришлось мстить. Они дали мне команду и отправили меня делать это.

Я задыхаюсь.

— В восемнадцать лет?

Он кивает.

— И я также добился успеха. Это было очень поэтично. Я так и не узнал, кто конкретно заказал убийство, но я выбрал человека в том же звании, что и Винс. Я сделал это так же, как они планировали убийство Винса. Во сне. Око за око.

Я не хочу спрашивать, но я должна знать.

— У него была семья?

— Да, но я не убиваю невинных.

— Но ты все равно убиваешь людей.

— Убивал, — поправляет он. — Я больше этого не делаю.

Я верю ему, но это не меняет того факта, что раньше он это делал. Можно подозревать, что он убийца, по слухам и сплетням в Интернете, но подтверждать это в таких подробностях, прямо из его уст - уст, которые я недавно целовала, - просто тошно.

Я бегу в ванную и сухим потоком вываливаюсь в унитаз. Я чувствую, что Ашер стоит у двери.

— Я не могу этого сделать. Я не могу быть с тобой, когда знаю это, — шепчу я.

Не знаю, то ли это дешевый способ бороться с сильными чувствами, которые он вызывает во мне, то ли мне действительно так противно от того, что он защищает того, кого любит. Но убивать людей - это неправильно. Я верю в это с абсолютной уверенностью. Убивать убийц в порядке самообороны - это неприступно.

Но идти на территорию Андретти и убивать капо и его людей?

Он не должен был этого делать.

Это преднамеренно.

Это убийство.

Каким человеком я буду, если, зная это, продолжу преследовать его? Если он мне нравится, несмотря на всю кровь на его руках?

Его слова насмехаются надо мной.

Этого нельзя не знать.

Я должна была его выслушать. Может быть, тогда бы мы вернули то, что могло бы быть.

Он поджимает губы, но кивает.

— Я попрошу Ксавьера помочь тебе с вещами.

— Подожди! — Я замираю, понимая, что то, что я собираюсь сказать, так глупо, так безрассудно и так эмоционально. Я не должна, но все равно продолжаю: — Я не могу быть с тобой в романтических отношениях, но я все равно буду соблюдать наш договор.

Не знаю, зачем я это говорю.

Ладно, знаю.

Но это глупо, и ничего хорошего из этого не выйдет. Тем не менее я не могу отпустить Ашера, которого узнала за последние несколько месяцев. Игривого парня. Пылкого целовальщика. Человека, который всего несколько часов назад был достаточно силен, чтобы принять мою помощь, и отблагодарил меня за нее восхитительными поцелуями.

Как я могу отказать ему в помощи, когда он все еще нуждается в ней?

И если быть честной, я не готова его отпустить.

Он мне нравится.

Мои мысли настолько противоречивы, что я не могу в них разобраться. Он мне нравится, но я не думаю, что смогу морально быть с ним, если его убьют, но я все равно решаю помочь ему, но разве это не так же неправильно, ведь это значит, что я помогаю убийце. Я не знаю.

Я не знаю.

Я не знаю.

Я не знаю.

Я прерываю свои бурные мысли и жду, когда он заговорит.

Он говорит.

— Почему ты делаешь это для меня?

Секунду назад я не знала ответа на этот вопрос, но, глядя на честность его лица, теперь я его знаю. Правда застревает у меня в горле, но я заставляю ее вырваться.

Она горькая на вкус. Сырая. Разоблаченная.

— Я не убегаю от тебя.

Я не могу.

ГЛАВА 26

Мужество - это быть напуганным

до смерти, но все равно садиться в седло.

Джон Уэйн

У нас перемирие. Ну, перемирие - не совсем подходящее слово. Оно подразумевает, что мы ссоримся, но это не так. Единственное, что враждует между нами, - это "могли бы быть" и "не должны были". Они постоянно воюют друг с другом, редко соблюдая перемирие, которое мы заключили, когда Ашер с благодарностью согласился забыть мои слова.

Я не бегу от тебя.

Глупо было говорить, но ему нужно было знать, почему я остаюсь. По крайней мере, я смогла сказать ему полуправду. Я никак не могу сказать ему, что не готова отпустить его.

Я чувствую, что могло бы быть, по ночам, когда пространство на кровати между мной и Ашером оседает над нами, как непроглядный туман. Он спит со мной на кровати с тех пор, как мне приснился кошмар, а я все еще не могу заставить себя попросить его не делать этого.

Я чувствую, что не должна, когда он дарит мне сладкие поцелуи для папарацци. После благотворительного матча мы стали чаще появляться на публике вместе, но все еще опасаемся угрозы моей жизни. У полиции нет никаких зацепок, как и у частного детектива Ашера. Поэтому Ашер усилил охрану. У меня постоянно два личных охранника - Ксавьер и тот, кто назначен ко мне в этот день.