На кухне после всех процедур, мне налили супа в тарелку, отрезали кусок хлеба и овощей. Клара тоже села ужинать.
— К нам в Алке редко, кто заходит. Самая дальняя деревня на юге Кертиса. Эльфы до сюда так и не смогли добраться и прибрать к рукам земли. Слишком мы не по их нутру оказались.
Мне хотелось вылупить глаза и закричать: «Эльфы существуют? Толкиен об этом всегда знал»! Но промолчала. Я не хотела говорить, что попаданка и не знаю ничего про этот устрашающий мир.
— Там мужчина из первого дома.… Выбежал, испугался моего питомца и упал в обморок.
Клара махнула рукой.
— Ты ешь, дитятко. Сосед пьянчуга тот еще. Редкий случай, когда говорить связно может. Проспится, да пить опять пойдет. Хороший когда-то был, трудолюбивый. Но, как жена от него сбежала, скатился в дебри хмеля.
Я кушала и слушала.
—Значит, меня почти к эльфам забросило. Хорошо, что не к оборотням.
— Да, это ты верно говоришь. Сама знаешь, что в этих зверях ничего святого нет. Чуть заступил на их границу без пропуска, сразу в темницу. Очень уж их Альфа охраняет. А ты на мордашку симпатичная, так что могут сразу и в бордель упрятать, или же на аукцион для поиска хозяина.
— Хорошо, что я залетела к вам, — сглотнула слюну, облизнулась и откусила кусок от хлеба.
Боже, как же вкусно…
— Признайся, ты же с непризнанных земель? — Клара на меня внимательно смотрела. — Мы тут люд простой, и уже ничего не боимся. Доживаем свой век, надеясь на спокойствие.
Непризнанные земли… Знать бы что это и где…
— Возможно, — расплывчато ответила.
— Оно и понятно. Уж очень странная на тебе одежда. Наемники любят эдакое мастерить и на себя напяливать. Помню, лет двадцать назад видела одного. Ряженый, как и ты. А убивал как! — Мечтательно вздохнула и всплакнула. — Красиво.
— Клара, я порталы строить не умею. Не будет ли у вас одежды для меня? Не хочу конфликтовать с лопоухими.
Старушка расхохоталась. Заливисто, громко, после чего ка-а-а-ак чихнула… Что слышал весь этот темный Алко.
— Это очень смешно, но ты не вздумай эльфа так обозвать. Они уж очень трепетно относятся к своему достоинству. Причем, к этим двум торчащим недоразумениям гораздо трепетнее, чем к чему-либо еще.
— Да, я слышала и даже видела.
В фильмах, правда. Но чем не опыт?
— Ашлинг, у меня есть для тебя платье. Старенькое, но приличное. Ты не думай. Дочь моя носила, когда жила тут еще. Стервь та еще. Как дед помер, так собрала вещи, да свалила.
— Отношения матерей и детей всегда в тренде, — пробормотала.
— В каком-таком тренде?
— Актуально, то есть, — исправилась я. — Клара, я вам очень благодарна. Скажите, а далеко я ушла от своих земель? И долго ли добираться до границы с эльфами.
Сначала лучше к ушастым, потом уже по факту.
— Тебе лет-то сколько? Пятнадцать? Мала еще, для путешествий.
— На каком языке я разговариваю?
— На всеобщем, конечно же. Ты, Ашлинг, случаем, головой не шмякнулась, когда из портала вывалилась?
— Ударилась. Так летела, что и руку окорябала.
Клара встала, отодвинула стул и стала убирать со стола. И это при том, что я еще не доела!
— Чая наведу, травяного. Чтоб спалось хорошо.
— Да, видимо, я головушкой приложилась, раз такие элементарные вещи расспрашиваю… Так все же, как так получилось, что стран много, а язык один на всех?
— Ну, почему один на всех? У каждого народа свой. Просто принято на всеобщем общаться. Наш Верховный сто тридцать четыре года назад приказал всем говорить только на нем. А мы-то что? Подчиняемся…
Поразительно. То есть этот «всеобщий», как бы интернациональный, но все же есть другие языки. Вопрос: почему я на нем говорю и понимаю?
Магия? Не удивлюсь.
Мне всегда легко давались иностранные языки. Я не прилагала особого усилия к их изучению. Даже алфавиты учила за два прочтения. Может, в этом и кроется загвоздка? Бабушка Глаша постаралась?
Клара разлила чай, который пах так изумительно, что я прикрыла глаза. Впервые за эти кошмарные сутки, я ощутила тепло.
— Чаевничать не с чем, сладкое не ем. А гостей не ждала, — Клара села обратно за стол. – Тяжело быть магом?
Мира-шпион, не загуби легенду! Ты же ходила в театральный кружок. Целый один раз.
— Очень. Особенно, когда, получается, через раз, – мрачно потянула.
Бабушка говорила, что врать — плохо. Но иногда ложь идет во благо. Вот, пустили бы меня в дом, если бы выложила все о себе, как на духу? Сомневаюсь.
— В твои-то годы!
Я сделала глоток чая и замерла. Она же считает, что мне пятнадцать…