– Это не важно! Однако меня по-прежнему называй Хабре-аххе,– продолжил незнакомец,– и я по-прежнему буду считаться твоим родственником. Ты же и твои люди уже получили серебро?
– На днях.
– Всё до последнего сикля?
– Сполна!
– Значит, теперь пора исполнить то, что вы должны сделать за полученное серебро.
– Ко-огда? – дрогнувшим голосом пролепетал сотник.
– Сегодня…
– С-с… что, уже… уже сегодня?
– Именно сегодня! Сделаете это в полночь. Во время третьей стражи.
После некоторого молчания, Хабре-аххе продолжил:
– Сколько под твоим началом людей?
– Тридцать.
– И скольким ты можешь доверять?
– Двоим. Я их посвятил в наши дела.
– Сделаешь так, чтобы в полночь эти двое и заступили на охрану ворот. Ну а остальных как-то удали… или отправь их куда-нибудь подальше… Что бы они никак не помешали. И вот уже со своими посвящёнными людьми, в назначенный час ворота и откроете. Пусть каждый из твоих посвящённых в наши замыслы людей повяжет голову белой ленточкой. И тоже самое пусть сделают их родственники. Тогда их не тронут. Всё понял?
Сотник кивнул головой.
Больше ничего не сказав, мнимый Хабре-аххе покинул башню.
***
Ночь стояла безлунная, по-особенному тёмная. Тучи надёжно закрыли месяц.
Сабууму не спалось. Он очень нервничал. И он понимал, что уже через несколько часов произойдёт что-то ужасное и непоправимое.
Великий город, который неслучайно тогда называли столицей Мира, блистательный Вавилон, державшийся уже больше двух лет, может пасть. А за этим страшно подумать, что последует…
Будут жертвы. Многотысячные жертвы.
Было понятно, что ассирийцы мало кого пощадят. Это уже стало совершенно ясно после того, как пали те города, которые осмелились выступить на стороне Шамаша.
Захватив эти города, воины Ашшурбанапала в них не просто бесчинствовали, а грабили и истребляли тысячи людей, и устраивали зверства и жуткие расправы над побеждёнными.
Сабуум уже давно пожалел, что связался с ассирийцами. Он вышел наверх башни и устремил свой взгляд на ассирийский лагерь. Лагерь вражеского войска вроде бы был погружён в покой, там не слышно и не видно было никакого движения, но сотник понимал, что всё это было обманчиво. Ассирийцы не спали, а бодрствовали, и готовились совершить бросок и скрытно, не зажигая огней, подбирались к воротам, которые им должны были уже через час открыть.
Пора было спускаться.
Сабуум тяжело вздохнул, поправил на своей патлатой голове белую ленточку и стал сходить по ступеням вниз.
– Ну что? – обратился к нему один из его приближённых, стражник по имени Адариту. – Назначенное время приближается?
Сотник заколебался. Конечно, если он не выполнит поручение Хабре-аххе, то с ним жестоко расправятся, его убьют, и вырежут всю его семью, а с другой стороны он будет повинен в массовом убийстве вавилонян. А кого из них не убьют, того продадут в рабство. Свершится что-то чудовищное.
Сабуум уже не знал, что ему делать.
И тут в ворота с внешней стороны постучали. Это был подан условленный знак.
Адариту вопросительно посмотрел на сотника:
– Начальник, уже пора открывать… Помоги мне. – И Адариту повернулся к сотнику спиной и потянулся к засову. Это было громоздкое сооружение и с ним одному человеку нельзя было справиться.
Адариту подлаживался и так, и эдак, пыхтел и никак не мог его отодвинуть, а Сабуум всё ещё медлил.
– Начальник, – повернулся к сотнику подчинённый, – ну что ты стоишь? Помогай! Чего ты замешкался?! У меня не получается…
– Сейчас! Сейчас я тебе помогу…
Сабуум приблизился к Адариту и вонзил ему в спину кинжал.
Сотник передумал открывать ворота. Он решил пожертвовать собой и всей своей семьёй, но не допустить падение родного города, в котором он прожил всю жизнь.
Пронзённый кинжалом сотника, Адариту захрипел и осел.
Сабуум оттащил от ворот стражника и не успел обернуться, как его уже пронзил со спины чей-то дротик.
Сотник не знал, что Хабре-аххе, так называемый его родственничек, договорился с третьим стражником, который был в курсе всего, чтобы тот присматривал за Сабуумом, и если что подозрительное возникнет, то тогда… И вот, когда третий стражник увидел, что сотник заколебался, то он тут же своего непосредственного начальника и устранил.
С большим трудом третий стражник, оттащив труп сотника, в одиночку каким-то образом умудрился открыть ворота. И тут же в распахнутые Хаббанские ворота ворвались скифы.
***
Скифов было полторы тысячи. Они уже знали, что им делать.