Отец Валентин, который, казалось, должен бы был давно привыкнуть к такого рода собраниям, поневоле замешкался, окинув быстрым взглядом распахивавшееся навстречу царственное великолепие гулкого воздушного собора, понизу загроможденного скамьями с тесными рядами разномастных спин — полных, худых, прямых, согбенных, тесно или свободно перетянутых в пояснице поясками, кожаными иноческими ремнями, узорчатой тесьмой с бисерным набором и разнообразнейшими макушками, загривками, лысинами и косицами...
Высокий свод храма, подпираемый кубами колонн, плавно сводился к парусам, а выше, из окон подкупольного барабана, струился долу синеватый свет. Медовые пряди солнечных лучей скашивались полосами из узких окон бойниц много выше человеческого роста, вытесанных в толстых стенах. Живописные трактовки библейских сцен были окружены картушами, составленными из прихотливых орнаментов. Белые пятна нимбов на фоне охры, описывающие окружность вокруг голов непомерно вытянутых фигур святых — темноликих, с выражением грозного изумления на лицах, с указующими перстами и развернутыми в стороны остроконечными ступнями над сидящим священством, приковывали взор. Изощренный до утомительности тончайшей работой и подробностями, золотой, весь истекающий листьями, гроздьями и роскошными плодами иконостас возвышался позади сдержанно и сосредоточенно восседающего на амвоне священноначалия во главе с архиепископом Леонтием.
Отец Валентин углядел немало знакомых лиц, но незнакомых при этом оказалось гораздо больше. За неимением мест в задних рядах они с отцом Петром встали у колонны, лишь бы не выбиться к амвону, под начальственные очи, но беззвучно возникший откуда- то отец Евгений бесцеремонно подтолкнул их в спины — пробирайтесь, мол, вперед, отцы, на свободные места! Поневоле пришлось, привлекая всеобщее внимание, протискиваться сквозь плотные шеренги сидевших. Владыка мельком окинул их взглядом из-под полуопущенных ресниц, слушая докладчика. Благообразное дородное лицо немолодого архиерея привычно не выражало ничего, кроме властного, сосредоточенного спокойствия, неуловимо-надменного превосходства над окружающими.
Официальная часть ежегодного собрания духовенства оказалась откровенной формальностью. Сухие отчеты о делах епархии, о количестве и составе духовенства, о вновь открываемых и восстанавливаемых церквях и монастырях, о миссионерской работе среди военнослужащих и заключенных, о благотворительной деятельности... от большинства присутствовавших вся эта абстрактная цифирь была столь же далека, как летающая где-то в неоглядном и пустом космосе станция «Мир». Долгие речи томили и навевали дрему, от неудобных лавок порядочно ныла спина и начинала затекать шея. Случилось, правда, некоторое оживление, когда вспыхнула короткая перепалка между городскими протоиреями о каких-то субсидиях губернских властей на паломничества в Святую Землю, но звон колокольца в уверенной архиерейской руке пресек начало незапланированных прений, и любопытство в глазах собравшихся тут же угасло.
Владыке Леонтию недавно исполнилось шестьдесят три года, но выглядел он моложе своих лет. Седина проложила ровные пряди в его окладистой бороде и все еще густых волосах. Он старался не поддаваться полноте, питался умеренно, специально наказав работающему у него повару подобрать подходящую диету. Он много прогуливался пешком, по-прежнему находил время, чтобы поездить верхом на смирной кобыле по своей усадьбе за городом, где прислуживали и вели домашнее хозяйство две пожилые монахини и степенный старик-работник, а всем укладом заправляла семидесятилетняя сестра владыки.
Архиепископ во все время своей долгой карьеры был умным и расчетливым священноначальником, умеющим подчиняться и терпеть чужую глупость, если это было ему на пользу. По-настоящему светло, бескорыстно и необременительно он веровал разве что ребенком, во время войны. Тогда в их город прислали вышедшего из лагеря священника, открыли храм, и его бабушка, дьяконская дочь, Царствие ей Небесное, там регентствовала. Отец погиб на фронте, мать с утра до ночи пропадала на заводе, а он, маленький Миша, после школы ходил с бабушкой петь.