Событие, разворачивавшееся, казалось бы, обычным порядком, вдруг необъятно распахнулось, расширилось. Поддались кованые двери сиюминутности, что так цепко удерживают наш ум и душу в тварной тесноте. Внезапно открылась неподдающаяся разумению иная перспектива, не ограниченная земным горизонтом, а, наоборот, все более и более приоткрывающая истинную правду Божью.
Вся Русь развернулась, подобно антиминсу, в этом таинстве Соборования. Тяжелые человеческие руки раскрылись, как судные книги, обнажая полные жмени прожитой жизни, неоглядный простор перекопанной земли, отполированные до блеска черенки лопат и вил, горы переворошенных хлебов и трав, перемешанного теста, уложенных до горизонта мешков с картофелем, штабеля перестиранных одежд, несколько поколений рожденных младенцев — от первенцев до правнуков...
Софроний отмахнулся от своих чувств и теперь тихо, по-ангельски летел над вечностью, вымощенной этими руками, над вывороченной скудной землей, над кровью и слезами, над бревенчатой своей родиной, прощая и всем сердцем принимая ее.
Совершилось последнее помазание. Отец Петр дал знак всем взяться за руки, и первым — Валентину и Софронию. Он положил на голову ближайшего к себе отца Валентина развернутое Евангелие и прочел молитву.
— Поздравляю тебя с первым Соборованием, батюшка, — наклонился отец Петр к Софронию, крепко обнимая его и целуя в макушку.
...После чая отцы уехали, а Софроний все никак не мог найти себе места. Он выходил во двор, шел до калитки по заснеженной тропе, а потом долго смотрел, как закат окрашивает охрой шпили его церквушки и зажигает березовые стволы.
«Еще сорок морозов не прошло, весну рано встречать!» — припомнились ему слова бабки Зои. Он вернулся в дом, прилег на диван и вскоре уже сладко посапывал, погрузившись в крепкий молодой сон.
Встречи-проводы. Приходские записки
В Петрово
Нина, прихожанка лет семидесяти, позвала меня к своей подруге, в деревню Петрово, на соборование. В десятом часу выбрались мы дворами на край села и не спеша зашагали по дорожке, протоптанной через поле. Ходу там километра три, не больше. Поле пересекается редким молодым перелеском. Тонкие березы с редкими листиками наперечет, за ними — темные ели, в ожидании холодов выпустившие свежий подшерсток. Ольха и липа оголились совершенно, бурая листва сухо шуршит под ногами. Минули первые заморозки, и теперь уже не тянет по лесу землистым, свербящим гниловатой сыростью грибным духом. Рытвины и канавки по теневой стороне прихватил иней, лужи сковала ледяная слюда... За перелеском другое, заросшее бурьяном и вытоптанное коровами поле; его мы пересекаем наискосок, забирая вверх, на холм. Внизу, вдалеке просматриваются серые крыши Петрова.
Всю дорогу до деревни мы с Ниной занимали себя разговорами, поскольку любой бабке долгое молчание в тягость, да и мне просто так шагать скучно, и к тому же странно, находясь вместе, не вести хоть какой-нибудь беседы. Сначала мы говорили о церковных делах, о том, что нам предстоит поднять. Она, конечно же, сокрушалась: «Сколько всего порушили!» — вздыхала о том, как в юности отходили от Бога, как не берегли то, что имели... от церковных забот разговор перешел к погоде. Всякая бабка с наступлением осени ожидает какой-то особенно лютой зимы, всегда находя тому надежные и проверенные приметы. В этом году уродилось особенно много рябины, и мы как раз проходили рядом с голыми деревцами, густо усыпанными подмороженной яркой ягодой.
— Вот, Господь наказывает природе готовить запасы птице на прокорм. Зима будет тя-я-желая!
Выговор здешних жителей, владимирских и ярославских, по-особому окающий, с напевным обертоном гласных и характерным растягиванием междометий, не перепутать ни с чьим иным. При сдержанном северном характере и малоподвижной мимике эта голосовая модуляция выражает силу простосердечных страстей, скрываемых за чинностью манер.
Бабка еще припомнила, что «по новостям» передавали про какие-то вспышки на солнце и бури, сотрясающие наше светило, отчего происходят головные боли и скачет давление.
— Это неподобное солнце, прежде оно такое не было! Вот спутник американцы запустили на другую планету. Разве Господь за это похвалит? В Курске, говорят, всё затопило, люди на лодках передвигаются. А где-то, забыла, три метра снегу выпало. Что в народе, то и в погоде... — Нина сокрушенно вздохнула.