– Куда ты опять ходила, можешь сказать? Опять за ягодами? Что у тебя в руках?
– Это просто…
– Что за гадость ты подбираешь? А в карманах что? Это… это шевелится…
– Это лягушонок! – поспешно сказала Ася. – Я его сейчас выпущу, честное слово! Лена, извини меня, пожалуйста!
Вожатая Лена поджала губы: конечно, к детям нужен особый подход, к каждому свой. Но девочка, которая носит в кармане лягушек, – это что-то ненормальное!
– Ты будешь наказана, Ася. Сегодня вечером дискотека, ты на неё не пойдёшь. Будешь сидеть в корпусе. Понятно?
– Понятно.
– А теперь выпусти лягушку, вымой руки и марш в кровать!
Ася спустилась с веранды, присела в траву и достала из кармана целую горсть испуганных гномов.
– Тебе попало, – сказал Сева.
– Сильно, – подтвердил Ёж.
– Из-за нас, – подхватил Горыныч.
У Манюни и Маруси стремительно намокли глаза.
– Ничего, – отмахнулась Ася. – Я и не хотела идти на их дурацкую дискотеку!
– Что ты там возишься? – крикнула с веранды Лена, а про себя подумала: «Какой странный ребёнок – разговаривает с лягушкой!»
– Пока! – быстро прошептала Ася.
– В полночь мы придём поливать герань, не забудь форточку открыть, – сказал Сева, и они исчезли в траве.
Ася пошла в палату и была самым примерным ребёнком. Она так устала, что тут же уснула, хотя девочки и выспрашивали, где она была, а Наташка Ястрова целый час делала внушение, что в отряде должна быть дисциплина.
12
Это только сказать легко: «Дурацкая дискотека! Я и не хотела на неё идти!» А на самом деле очень хотела! Особенно когда девчонки начали собираться-наряжаться. Ася сидела на кровати, смотрела на весёлую суету, и было ей грустно-обидно. Не из-за дискотеки даже, а из-за того, что она опять одна.
– Ты, Ася, какая-то единоличница, – сказала Наташка Ястрова. – Гуляла где-то, теперь вот опять не с отрядом.
– Сама виновата, – фыркнула Настя, а Саша Лазарева улыбнулась и поправила распущенные волосы: конкуренток нет.
Ася на реплики не отвечала. Хотя могла бы поспорить, что путешествие к Речному царю интереснее дискотеки. Но беда в том, что сейчас она сама не очень была в этом уверена. И нарядное платье кораллового цвета так и пролежит в чемодане. А оно, между прочим, гораздо красивее, чем Сашино и даже чем Настино!
Ася легла лицом к стене. «Зато ночью я увижу, как распускается звёздная герань, – думала она, чуть не плача. – Вот девчонки удивятся, когда проснутся!»
На кровать к Асе подсела Сашенька, не красавица с косой, а другая – Рекунова. Сашенька Рекунова сказала:
– Ася, ну ты не переживай! Это всего-то первая дискотека. Будут же ещё…
Слёзы были уже совсем близко.
– Конечно, – тихо ответила Ася.
Подошли Карина и Маша Скрябинская.
– Ну хочешь, мы с тобой останемся? – мужественно предложила Маша.
Ася села и вытерла слёзы:
– Нет, что вы, девочки! Идите, конечно! Спасибо…
– А ты тут плакать одна будешь, да?
– Нет. Ну правда! Это я так… Я посижу, почитаю… или погуляю.
– Лена тебе запретила из корпуса выходить, – сказала отличница Болотова.
– Чего ты лезешь? – возмутилась Карина. – Мы не с тобой разговариваем.
– Да ладно, – отмахнулась Ася и тяжело вздохнула.
Зашла вожатая Лена и сказала всем выходить на веранду. На Асю посмотрела многозначительно. Ася опять отвернулась к стене.
Дверь корпуса Лена заперла на ключ, и Ася осталась одна на всём белом свете.
Она побродила по палате, три раза перечитала отрядный уголок и призыв «Надо, надо умываться по утрам и вечерам…», взяла и тут же отложила книгу. Потом достала своё нарядное коралловое платье. Погладила его, надела, покружилась по холлу. С обидой подумала про гномов: «Мы придём в полночь!» Могли бы и сейчас прийти, побыть с ней, ведь это из-за них она здесь одна мается.
Вдруг в мальчишеской палате что-то зашуршало, завозилось, заскреблось, заохало… Ася замерла. Может быть, гномы? Нет, это что-то побольше Севы, Ежа и Горыныча вместе взятых. Может, это Костюша, угомон из седьмого корпуса, или Белый монах? Ася испуганно вжалась в подоконник. Несмотря на дружбу с гномами и феями, несмотря на знакомство с Речным царём, привидений она боялась.
За окном сгущались сумерки, и возня в мальчишеской палате становилась жуткой. Где-то прокричала ворона – сердито, зловеще. Вдруг дверь заскрипела протяжно, и на пороге возникло что-то белое… Оно приближалось – бесформенное, колеблющееся… Оно… Привидение!!! Ася завизжала и бросилась в свою палату. Захлопнула дверь и вцепилась в ручку. Хотя, кажется, призраки умеют проходить через стены.
В дверь забарабанили, и знакомый голос сказал: