[¹Ланнуа Шарль(1487–1527)– полководец на испанской службе,был вице-королем Неаполя; именно он разбил и взял в плен при Павии Франциска I.]
[²Дюбелле Гильом (1491–1553)– один из лучших военачальников Франциска I и искусный дипломат.]
[³Бюде Гильом (1468–1540)– ученый-гуманист, знаток греческого языка, занимавший ряд должностей при дворе Франциска I; заведовал королевской библиотекой, боролся с церковью и добился открытия Французского коллежа.]
[⁴Дюшатель Пьер (1480–1552)– придворный чтец Франциска I,прославленный своей ученостью. Шестнадцати лет уже хорошо знал латинский и греческий языки.Один из организаторов Французского коллежа.]
[⁵Ласкари Жан(ум. в 1535 году) – грек по происхождению, ученый-эллинист; жил при дворе герцогов Медичи во Флоренции, а с 1494 года – во Франции. Вместе с Бюде приводил в порядок библиотеку Франциска I.]
[⁶Гужон Жан(1510–1566)– виднейший французский скульптор эпохи Возрождения.] – О! Вы еще не видели прелестнейшего нашего цветка! – наивно воскликнул Франциск, позабыв, что говорит с братом Элеоноры.
– В самом деле? Горю нетерпением полюбоваться этой жемчужиной, – отозвался император, поняв, что Франциск I намекает на госпожу д'Этамп. – Но уже теперь могу сказать: да, правы люди, утверждающие, что вам принадлежит лучшее в мире королевство.
– А вам лучшее в мире графство – Фландрия и лучшее герцогство – Миланское.
– От первого из этих сокровищ вы сами отказались месяц назад, – с улыбкой возразил император, – и я глубоко вам за это признателен; а второе из них вы страстно желаете получить. Не так ли? – спросил он, вздыхая.
– Не будем говорить сегодня о серьезных вещах, любезный брат! – взмолился Франциск I. – Признаюсь, не люблю я омрачать пиры и бранные потехи.
– По правде говоря… – продолжал Карл V с гримасой скряги, сознающего необходимость уплатить долг, – по правде говоря, Миланское герцогство мне бесконечно дорого, и просто сердце кровью обливается, как подумаю, что придется отдать его.
– Скажем лучше– вернуть, брат; это будет гораздо правильнее, и, быть может, мысль о справедливом поступке облегчит хоть немного вашу печаль. К тому же сейчас вовсе не время думать о Милане. Давайте веселиться, а о делах поговорим потом.
– Не все ли равно – подарить или вернуть, – возразил император. – Главное, брат, вы будете владеть лучшим в мире герцогством! Но это решено, и, поверьте, я не менее свято выполняю свои обязательства, чем вы.
– О боже! – воскликнул Франциск, начинавший терять терпение от этого нескончаемого разговора. – Да и о чем вам жалеть, любезный брат? Вам, королю Испании, германскому императору, графу фландрскому, вам, подчинившему себе силой или влиянием всю Италию от Альп до Калабрии!
– Но у вас зато вся Франция!– вздохнул Карл.
– А вы владеете Индией со всеми ее сокровищами! У вас Перу с его рудниками!
– А у вас Франция!
– Ваша империя так обширна, что в ней никогда не заходит солнце.
– А Франция-то все-таки ваша… И что сказало бы ваше величество, если бы я так же пылко мечтал об этой жемчужине среди королевств, как вы о герцогстве Миланском?
– Послушайте, брат, – сурово произнес Франциск I, – во всех важных делах я руководствуюсь скорее чувством, нежели разумом; но, как говорят у вас в Испании: «Особа королевы неприкосновенна», так и я скажу вам:
«Земля Франции неприкосновенна!»
– Бог мой! Да разве мы не братья, не союзники? – воскликнул Карл V.
– Ну разумеется! – подхватил Франциск I. – И я надеюсь, ничто не нарушит отныне ни нашего родства, ни союза.
– Я тоже надеюсь на это,– сказал император. – Но можно ли поручиться за будущее?– продолжал он со свойственной ему горделивой улыбкой и неискренним взглядом.– Могу ли я, например, помешать ссоре своего сына Филиппа с вашим Генрихом?
– Ну, если Августу наследует Тиберий¹, нам эта ссора не будет опасна.
[¹В 30 году до н. э. Октазиан, окончательно разгромив аристократическо-республиканские учреждения Древнего Рима,стал во главе государства и под именем Августа(«Божественного») фактически стал первым римским императором. Если Август был крупным государственным деятелем, то его преемник и пасынок Тиберий (правил с 37 по 14 год до н. э.) использовал власть только в личных целях, отличался крайней подозрительностью и жестокостью и возбудил к себе ненависть в народе. Говоря о Тиберии, Франциск I намекает на наследника Карла V, будущего короля Филиппа II.] – При чем тут правитель!– продолжал Карл V, горячась.– Империя всегда останется империей; Рим великих цезарей был всегда Римом, даже тогда, когда все величие цезарей заключалось в одном их имени.