Ксенерва застыла. Эта странная, почти пугающая красота завораживала ее. Могучий, величавый, он возвышался над ней словно скала, внушая трепещущий страх. От него веяло опасностью, смертельным риском, но это лишний раз притягивало Ксенерву словно мотылька, летящего на огонь.
Аймон с тревогой смотрел на Ксенерву. В первый раз он боялся, что испугает кого-то своим видом, первый раз ему было не все равно, как отреагируют на его внешность. По застывшему лицу расширенным зрачкам Ксенервы, он понял, что сильно напугал ее. Не понимая, что он делает он протянул к ней руку, желая стереть этот страх с ее лица, но увидев собственную когтистую лапу, отдернул ее назад.
– Не останавливай себя… – Сказала Ксенерва, закрыв глаза и подставляя лицо.
Аймон вздрогнул от стальной интонации в ее голосе. Когтистой рукой он провел по ее щеке, когда она открыла глаза, он не увидел в них и тени страха или отвращения. Она не отпрянула, ее лицо не скривилась. Вместо этого, она сама взяла руку и потерлась щекой о тыльную сторону ладони. Затем робко провела рукой по его крепкой груди. Когда она подняла голову, на него уже смотрели глаза подобные двум черным безднам. Она шагнула в тень, где свет лампы не доставал до нее. Волосы черными змеями заструились к груди. Бледная кожа, казалось, светилась в темноте.
– Я для вас урод? – Надтреснувшим голосом спросила она.
Аймон покачал головой.
– Ты прекрасна. – Сбивчивым голосом прошептал Аймон. – Я уже говорил тебе. Я не видел никого красивее тебя.
Ксенерва опешила от такого заявления. Во рту зажгло, она облизнула пересохшие губы. Глядя на то, как она провела языком по губам, Аймон тихо застонал.
– Не делай так больше, крошка, иначе я за себя не ручаюсь.
– И не нужно. – Прошептала Ксенерва, сокращая расстояние между ними. Приподнявшись на цыпочки, она потянулась к его губам, с которых слетел тяжелый вздох. Он крепко сжал ее в объятиях и страстно прижался к ее губам. Аромат мускуса и цитруса обволакивал ее, жар его тела пробивался через тонкую ткань савана. Вкус его губ напоминал горький шоколад. Разум отключился, ноги подкашивались. Она не заметила, как вцепилась когтями в его плечи. Он довольно рыкнул, но Кеси отпрянула, когда по ее рукам заструилась теплая жидкость. С удивлением она посмотрела на окровавленные руки затем на плечи Аймона, которые влажно блестели.
– А, ты опасная. – Глухо сказал он, меняя обличие.
Когда шипы исчезли, а кожа побелела. Ксенерва увидела, как из ран по плечам Аймона бегут алые ручейки.
– Прости. – Выдавила она. – Прости, Аймон, мне так жаль…
Он попытался обнять ее, но она увернулась и убежала в ванную.
Аймон со стоном опустился на кровать. Он не понимал, о чем именно она жалеет – из-за поцелуя, или из-за того, что в порыве страсти поранила его. На счет последнего – он был даже не против. Когда он почувствовал, как ее коготки впились в его кожу – это разожгло его еще больше. Но он прекрасно понимал, что она другая. Это не даймоницы с которыми он проводил ночи прежде.
Ксенерва с остервенением мыла руки.
– Я чудовище, – бормотала она, – чудовище.
«Что на тебя нашло? Почему ты его поцеловала? Дура»
Она со стоном опустилась на пол. Инцидент с когтями ее окончательно добил. Ей было стыдно возвращаться назад. Она не знала, как смотреть Аймону в глаза. Накинулась на него как дикая кошка, изголодавшееся по мужикам.
В дверь тихонько постучали.
– Я принес тебе одежду. Думаю, что в ней тебе будет удобно. – Раздался голос Аймона.
«О боже, он еще и заботится о моей одежде»
Сил не было встать, открыть дверь и посмотреть ему в лицо.
– Я оставлю ее у дверей. – Сказал Аймон, не дождавшись какого-либо ответа.
– Спасибо. – Тихо ответила она, но вряд ли была услышана.
Услышав удаляющиеся шаги и звук закрывающейся двери, она выглянула в комнату. Аймон ушел. Подобрав с полу свою пижаму, она нырнула обратно. Приняв душ и переодевшись, она как мышь прокралась к кровати, которая по-прежнему была пуста.
Кснерва проснулась рано. Повернув голову, она обнаружила рядом Аймона, который все-таки вернулся. Она не слышала, как он пришел. Он свернулся калачиком, зажав руки между коленями. Ксенерва тихо скользнула с кровати. На миг остановилась, залюбовавшись красивым телом. Мысленно обругав себя, она поспешила к выходу. Стоя уже у дверей, она услышала хриплый голос:
– Не вини себя за вчерашнее, я понимаю, что я невероятно привлекательный. Ты ничего не могла с собой поделать.