С этим спорить было просто глупо. Но откуда же такие рассуждения? Кто-то успел подумать и переосмыслить свое поведение?
– Что это вчера было? – Спросила она, расчесывая волосы, которые все еще были тусклыми и сухими, от чего постоянно путались. – Я ведь не заставляла еще кого-то с ней сидеть.Что тебе от меня нужно? Это мой выбор. Я так хочу. Хочу быть с ней рядом, потому, что долго ее искала, потому, что очень боялась, что никогда ее не найду.
– Я понимаю…
– Да неужели? – Хмыкнула Ксенерва.
– Нет, правда, понимаю. Как и то, что мне не стоило так говорить. – С трудом выдавил Аймон. Ему было тяжело признать свою неправоту. – Просто ты должна понять, что она действительно может умереть и сидя с ней все время ты ее не спасешь, но себя погубишь. Тебе нужны силы для превращения, а для этого тебе нужна полноценная жизнь, а не добровольное заточение.
– Я знаю, что у Алииды мало шансов. Глядя на нее – это трудно не понять. Но я все равно буду рядом, всегда и не важно, что ждет нас впереди.
– Не возражаю, но только если ты будешь нормально питаться и бывать на прогулках, иначе нам придется спасать не только Алииду, но еще и тебя. Ты слишком легкомысленно относишься к превращению.
– Хорошо, тогда пойдем есть. – Пошла на встречу Ксенерва. – Завтракать или обедать? – Засомневалась девушка. – Сейчас утро?
– Причем – раннее утро! – Подтвердил Аймон, обрадованный тем, что Ксенерва пошла рнавстречу и ему не пришлось ее тащить силком, тем самым разжигая еще большую неприязнь к своей персоне.
Они тихонько спустились по лестнице и на цыпочках прокрались в столовую, чтобы не будить остальных обитателей дома.
Аймон усадил Ксенерву за стол, а сам нашел в полу небольшой люк, в котором оказался импровизированный погребок. Ксенерва с любопытством смотрела, как Аймон выуживает оттуда продукты.
– Интересная система хранения. – Заметила Ксенерва.
– В этой части подземелья грунтовые воды проходят очень близко к поверхности и охлаждают каменный пол. Поэтому продукты долго сохраняются.
– Изобретательно. – Прокомментировала Ксенерва. – Я заметила, что тут очень свежий воздух, будто мы и не в подземелье вовсе.
– Здесь отличная система вентиляции. Гномы хороши во всем, что касается труда, в том числе и в строительстве.
Ксенерва заметила, что его голос потеплел, когда он говорил про гномов.
– У тебя хорошие друзья. – Искренне сказала Ксенерва. – И талантливые. – Улыбнулась она. – А я-то думала, что они злые и жадные коротышки. Ты, кстати, не стал меня в этом разубеждать при нашем первом разговоре о гномах.
– Просто решил, что ты и сама поймешь, что не права, когда познакомишься с семьей Таидора.
– Они очень мне понравились. Я была в корне не права, признаю.
– Но, ты была несовсем неправа. До того, как Таидор занял трон, в подземном мире царили совсем другие устои. Жадность их правителя до золота и драгоценных камней, прославила весь гномий народ, как существ беспринципных и алчных. Многие гномы, конечно и являлись такими, и остались таковыми до сих пор, ведь так они жили веками. Но новое поколение воспитывалось в других традициях. Во времена правления Таидора, Аскатон узнал, что гномы способны не только рыться в шахтах, но и быть храбрыми воинами и славными товарищами.
Аймон ловко накрыл на стол. Приятный аромат копченого мяса пробуждал зверский аппетит.
– Ешь. – Сказал Аймон приказным тоном.
– Знаешь, сейчас меня не нужно заставлять. Я бы и слона съела. – Улыбнулась Ксенерва, и положила на хлеб салат, ломтик копченого мяса и сыр.
– Не знаю, найду ли я здесь слона. – Растерянно озирался Аймон. – Слон – это фрукт?
Ксенерва рассмеялась.
– Смешно...
– Я могу кого-нибудь разбудить и ...
– Аймон ты серьезно? – Забеспокоилась Ксенерва, когда тот направился к двери.
– Ну, ты и так мало ешь, раз хочешь этого самого слона, то...
– Аймон, я не собираюсь завтракать бедным животным.
– Животным? – Удивился Аймон.
– Именно. Ты что ни разу не видел слона?
– Вообще-то нет. У нас таких в Аскатоне нет. – Обиделся даймон. – Хотя, по-моему, у него такие же забавные уши, как у тебя. И может быть хобот немного похож на твой нос…
– Аймон так, ты все это время претворялся? – Разозлилась Ксенерва и кинула в смеющегося Аймона листом салата.
Амон сел напротив и принялся за отбивную.