— Работал, — Егорыч погруснел. — Хороший парень был. Весёлый. С кабелем там что-то… Убило. Рукой-то схватился и… Бах! Скорая приехала, он и не дышал уж. Хороший был. Весёлый… М-да… — Егорыч перекрестился и вздохнул. — Царствие небесное! Помянуть бы надо.
— Здравствуйте, — испуганно пискнула она, входя в кабинет
— Добрый день, — ответил густой бас, странный для такого низкорослого доктора. Он обернулся и неожиданно улыбнулся. От этой улыбки у Манюни внутри что-то сладко сжалось. Страх пропал.
Собачий опыт
Полкан выругался, здесь явно кто-то уже побывал до него. Успели же, гады! Он точно знал время, когда в мусорный бак вываливали отходы вчерашних пиршеств. Сахи, правда, наполнялись и в течение дня, но именно ранним утром в них можно было отыскать что-то эксклюзивное, на что не польстились вороватые служащие ресторана, но невероятно изысканное для него, облезлого уличного бродяги. Он досадливо откинул носом целлофановый пакет с обрезками зелени и тут… Огромная баранья лопатка! Тушеная, с остатками жирного мяса на ней! «Кажется, в лесу кто-то сдох, — усмехнулся про себя Полкан, рьяно роя лапами и мордой несъедобный мусор. Бомжи пропустили ТАКОЕ! Напились, видно, как обычно, вот и прошляпили. А я не пью! Как я только не унюхал её сразу? Стар стал, конечно. Нос не тот. Да и… Чем они её протравили-то?!». Наконец, в отказывающийся служить верой и правдой нос ударил смрад острых пряностей. Полкан даже отпрянул. «Фу! Аж глаза щиплет, гурманы чёртовы! Нет бы, чтобы по-простому… чтоб мясо…». Пёс обречённо вздохнул и, стараясь не вдыхать терпкий запах, вцепился в кость, поднатужился всем свом тощим телом и выволок добычу на свет.
— Вас разве не учили, что перец отбивает нюх?
— А ты чего выставился?! — оскалил поредевшие зубы бродяга. — Иди своей дорогой!
— Да я так просто… — попятился эрдель. — Почему вы так агрессивны? Я вовсе не хотел вас обидеть!
— Катись, говорю! — на всякий случай Полкан подпрыгнул на месте, имитируя нападение на непрошенного гостя. Тягаться с молодым, здоровым, да, небось, ещё и сытым соперником он не собирался. Опыт…
— Фу, какой вы грубый, — обиженно надулся домашний и склонил голову набок, задрав вверх одно тщательно триммингованое ухо. — Никакого воспитания!
— Что ты привязался-то ко мне?! Иди, куда шёл!
— Да я, собственно, никуда и не шёл, — улыбнулся эрдельтерьер. Да-да, собаки умеют улыбаться! Особенно, эрдельтерьеры. — Так, знаете ли… гуляю.
— Что, выкинули? — бродячий, наконец, понял, что собеседник не собирается лишать его честно добытой еды. Проснулась даже некая симпатия, больно уж незлоблив был этот холёный.
— Кто выкинул? — не понял эрдель.
— Кто… Человек твой.
— Да что вы! Он меня любит! Я, знаете ли… — эрдель замялся, уселся на землю и смущённо почесал ухо задней лапой — короче говоря, сдурил я. Чую, девчонка где-то рядом. Ну… такая, знаете ли… — он покрутил лохматой мордой, не в силах подобрать должное выражение.
— В течке что ли? — Полкан осклабился. Он давно привык всё называть своими именами.
— Ну, да, в общем… — интеллигент потупился. — Я как-то и побежал…
— Догнал хоть? — Полкан успел поникнуться к беглецу-ловеласу покровительственным умилением.
— Нет, — вздохнул тот и опустил уши. — То есть, да, но… Там уже были претенденты. И, знаете ли, все такие крупные, грязные, злые…
— Типа меня! — Полкан уже хохотал вовсю. Торчащие из-под рыжеватой клочкастой шкуры рёбра ходили ходуном. — Ох, насмеши-ил!
— Ну, что вы, вы совсем другое дело.
— Хочешь сказать, за сучкми мне уже не по годам? — Полкан ёрничал, но что-то в его голосе выдавало лёгкую обиду. — Да я в своё время…
— Нет, нет, нет! Полно вам! — эрдельтерьер испуганно вскочил. Был бы человеком, замахал бы руками, а так пришлось делать это обрубком купированного хвоста. — Я совсем не то хотел сказать!
— Ладно, не кипеши. — Полкан вздохнул. — Всё верно. Стар стал, нюха совсем нет, да и… всего прочего.
— Меня Рудольфом зовут, — поспешил сменить тему эрдель — Рудольф Кайзер Фердинанд фон Штерн, — он церемонно поклонился и вильнул обрубком. — Можно просто Руди.
— Звону-то, — проворчал старик и демонстративно принялся выкусывать блоху. Потом оторвался от своего занятия и хмыкнул. — А я вот пёс и всё. Можно просто Эй-ты.
— Извините, я так не привык… Но кличка-то у вас имеется?
— Полканом был… пока не поумнел.
— Как, то есть?..
— Да просто, пока своему Человеку, дурак, служил, тот меня Полканом звал.
— А потом?
— Суп с котом! — отрезал Полкан. — Потом жизнь научила, что никому служить нельзя.