— Сама ты Плюшка! — дама грузно ввалилась в мой зачумлённый ароматом варившейся картошки дом. — Сырок я! Не узнала?!
— Сыркова?! Ну и ну… — в те далёкие времена Машка Сырок напоминала циркуль с почему-то нахлобученной на него копной лежалого сена. У неё как-то «неправильно» росли волосы, поэтому она не могла угомонить их буйство никакими резинками, заколками и бантиками. Во всяком случае, так она сообщала всякому, кто принимался обвинять её в лохматости сверх меры.
— Да я тебя тоже не узнала, — Машка тискала меня за плечи и удивлённо вертела в могучих руках. Точно неизвестную доселе науке бактерию рассматривала. Вдруг зараза какая?
— М-да… — протянула Сырок, философски разглядывая тяжёлое кисло-терпкое пойло на свет — на улице встретила, не узнала бы.
— Я тебя тоже, — подтявкнула я смиренно, уж больно солидно смотрелась моя былая подружка сейчас. — Здорово, что на Mail такую штуку придумали, «Найди одноклассников». Разве нашлись бы, если бы не их выдумки?
— Точно! — кивнула Сырок. — И здорово, что Васька мой компьютерщик такой. Я-то в этом.. во, — она гулко постучала пухлыми суставами пальцев о подлокотник дивана. Я опасливо покосилась, а ну как развалится старичок от её богатырского пасса.
— Сын? — тактично поинтересовалась я. Машка явно хотела прихвастнуть достижениями отпрыска.
— Старший, — кивнула она и на лицо наплыла вселенская скорбь всех матерей. — Сидит и сидит за этой шарманкой! Семнадцать лет парню, а ни девушки, ни друзей… И разговаривает как-то… Тут слышу, по телефону болтает. Убил, говорит, ночью «мать». А на новую денег нет. Я чуть там же не кончилась. Ворвалась, зашибу, думала! А потом выяснилось, «железо» это какое-то.
— Какое такое железо? — логика взаимосвязей криминала, материнства и металлов от меня ускользнула.
— Да они, компьютерщики эти, «матерью» детальку называют, — вздохнула мать натуральная, обыкновенная и обиженно поджала губы. — Сломалась эта самая деталька. Ага…
— Плюха! — радостно подскочила я, в надежде, что веселушка Нюрка сейчас внесёт в наш вялотекущий разговор о подрастающем поколении живую нотку.
— Ой, девчонки! — Монро томно махнула в нашу сторону изящной окольцованной по всем пальцам лапкой — С ума сойти!
— Нет, Куршавель это неслыханная скукотища! — Плюха покачивала стройной ножкой, затянутой в шелковистый чулок. — Одни и те же каждый сезон. Ужас!
— Гм… — я опустила нос в пузатый бокал. Последнее, где я была, сумасшедший, несущийся куда-то вскачь деловой Франкфурт-на-Майне. Именно там проходил симпозиум по вопросам новых исследований в области вирусологии.
— Нам бы ваши проблемы! — Машка свирепо фыркнула. — Тут ребёнка в школу не в чем отправить.
— Ему же семнадцать… — попыталась перевести я тему в более мирное для Сырка русло. Но промахнулась.
— Это ты со своими микробами от жизни оторвалась! А у меня, помимо Васи, ещё Любочка и Игорь! И все есть хотят!
— Не с микробами, а вирусами… — сделала я попытку защитить святое. — Угодно тебе знать, мои вирусы…
— Девочки, не ссорьтесь! — взвизгнула Плюшка, более похожая ныне на дорогой торт со взбитыми сливками.
— Помолчала бы! — хором рявкнули мы, ибо красная гадость уже давала себя знать, и наши эмоции принялись фонтанировать не на шутку.
— Не отрывайся я со своими, как ты выражаешься, микробами, сейчас бы, может, пол-Европы не было! — орала я, заходясь от обиды.
— Если бы все бабы с микробами всю жизнь сидели, всей Европы давно бы не было! — центнерной массой надвигалась на меня Сырок. — На дом свой глянь! Ты тут микробов разводишь своих что ли?! Грязища! Противно пить из твоих рюмок, там же пыль столетней давности!!!
— Что ты вопишь-то?! — не выдержала Плюха. — На себя посмотри! Два часа сидим, у тебя одни разговоры, где что подешевле купить, да как алименты у мужика выбить.
— Зато у тебя мужиков по пять на день! — взвилась Машка. — Кукла ты силиконовая!
— И горжусь этим! — разъярилась Плюшка. — Я слежу за собой, в отличие от вас! Одна в инкубатор превратилась, другая в сушёного книжного червя! Жизни в вас ни на грош! Аж скулы сводит. Вместо вина — чернила, вместо мужиков — стиральная машина и микробы!
— Что вы к моим микробам пристали! — меня понесло. — Я без пяти минут доктор наук! На мои работы ссылаются ведущие вирусологи, а вы что?! Толстосумами своими трясёшь? Пятым размером дирижаблей дутых?! А толку?!
— Толку во мне много! Я… я Женщина! А ты свои микробоустойчивые джинсы когда последний раз стирала?! — Машка вскочила и хватанула меня за брючину. Штанина задралась, предоставив на обозрение миру мою бледную лодыжку. — Ха! Да у тебя и щетина на ногах, как у бомжа!
— Зато IQ 150!
— …и полный дом грязи! — победно подвела итог Сырок.
— …и стрижка овечьими ножницами системы «Ощипанная в темноте»! — злорадно захохотала Плюшка.
— Я сама только чёлку!!! — овечьи ножницы меня добили. — Некогда мне по салонам шастать!
— Точно-точно! — внезапно приняла мою сторону Сырок. — Некогда нам! И не на что! Нас мужики разные не спонсируют.
— От вас не то что мужики, микробы разбегутся, — проворчала Нюрка.
— Они и так разбегутся. Хоть хороводы вокруг води, — как-то обмякла Сырок. — Вот что им надо?! Мой-то… Обед всегда на столе, дети ухожены… Убёг! А я по гарнизонам за ним… дура, — Машка загрустила.
— И тупые все. Я своему половину кандидатской сделала. Свои результаты исследований за просто так… Валенок vulgaris! Но амбиций! И что думаете? Кандидатский минимум сдал и поминай, как звали. Блондинку, небось, нашёл… с вакуумом промеж ушей.
— При чём тут блондинки? — Плюшка тряхнула вытравленными дорогими осветлителями волосами. — У нас, считаете, всё в шоколаде? Последний мой… ныл всё, чтоб я рот сделала, — она почмокала пухлыми губками, гордость пластического хирурга. — Сделала. Ой, девчонки, физиономию вот так разбарабанило! — Нюра развела руки, демонстрируя нереальные размеры личины после операции. — Думала, оркестр уж заказывать…