Вместо ответа Билли приподнял девять фенечек, которые навели Асмодея на мысли об обилии друзей. Под ними виднелся ещё свежий синяк. Рука крупная, мужская. Асмодей удивленно поднял взгляд на Билли.
Собственная ошибка поражала и дарила надежду на интересный исход.
Юный Рипер тем временем спустил браслеты обратно. Он снял кепку и бросил на заднее сиденье – на виске Билли остались следы запекшейся крови, а острый глаз Асмодея приметил даже крохотные осколки стекла.
Вряд ли он успел помыть голову – умылся, взял самое необходимое и побежал. Делать поверхностные выводы Асмодею расхотелось.
Ситуация развернулась так же круто, как десятком часов ранее он сам передумал убивать жертву ядом. У Билли какие-то проблемы, и они связаны с отчимом. След от удара и сильного захвата.
– В полицию не пробовал? – Асмодей зашел издалека, не рискуя больше.
– Он там работает, – Билли шмыгнул носом и размазал остатки слез тыльной стороной ладони.
– Расскажешь, что на самом деле он…? – не закончив фразу, Асмодей откинулся на спинку водительского кресла и достал очередную сигарету.
– Да чего тут рассказывать, – дыхание Билли снова сбивалось, и его благодетель приготовился терпеть очередной приступ истерики. Однако миновало. Парень взял себя в руки и спокойно продолжил. – Ты угадал сходу. Напугал меня до чертиков. Думал, у меня на лице написано.
Асмодей медленно развернулся к «братишке».
Расслабленный тон, подростковые вещи, легкая форма хамства и наглости – всё это превращало Билли в окруженного родительской заботой благополучного, но своенравного молодого человека.
– И давно он?
Что-то внутри Асмодея подозрительно резко щелкнуло, словно переключили тумблер. От непринужденного тона не осталось и следа.
Билли только кивнул несколько раз, погружаясь в неприятные воспоминания.
– С матерью говорил?
Пара резких взмахов головой.
Нет.
Конечно, нет.
Водитель, на сей раз аккуратно, развернул автомобиль и поехал в прежнем направлении. Возвращать Билли Рипера нет никакого смысла.
– Зовут-то тебя как?
– Чарли, – хрипло отозвался парень, – дай закурить, а?
Они ехали молча еще с милю, а потом Билли-Чарли обернулся к Асмодею и осторожно спросил.
– Тебя правда так зовут, да?
Асмодей терпеливо кивнул. Когда сам врешь с три короба, да еще так качественно, вживаясь в роль, кажется, что все вокруг тоже врут.
– А лет тебе сколько?
– Много, – лаконично ответил Асмодей. – Подброшу тебя до N, дам номер одного парня. Мобильник есть?
Чарли отрицательно помотал головой.
Выбросил.
Правильно. Полицейский быстро пробьет его через электронику. С таким вкусным компроматом Чарли-Билли мог бы использовать отчима на полную катушку, но не вышел характером. Так что теперь скрываться ему нужно будет очень умело.
– В бардачке две сотни, возьми, – Асмодей не сводил глаз с мокрой трассы – они ехали сквозь ливень.
– Нет, спасибо.
Боится.
Еще бы.
– Возьми деньги, мне не сложно, – повторил Асмодей. – Поднимешься – вернешь. Не самая крупная сумма.
– Зачем я тебе сдался? – Чарли мял в руках бумажки.
– Давно не помогал никому, приспичило, – холодно отозвался Асмодей.
Он и сам толком не понимал, зачем делает это. Резкий порыв, похожий на жизненную необходимость. Возможность на короткий срок почувствовать себя хозяином чужой судьбы. Как раньше.
Две сотни помогут ему оплатить жилье, купить телефон, а надежный человек даст честную и не слишком тяжелую работу. В самый раз для Чарли.
Без них он обречен остаться наедине со своими воспоминаниями в незнакомом месте. Судьба у него будет не завидной, а при первой же возможности он воспользуется шансом отомстить – кому угодно, первому встречному. За испорченное детство.
Вот тогда за ним и придет кто-то вроде Асмодея.
Убрать мусор.
– Спасибо, – вдруг нарушил тишину Чарли. – Я думал, ты меня выпрешь.
– Ладно тебе, – Асмодей изобразил на лице смущение. Зачем рассказывать ребенку, что для него означает эта маленькая возможность?
Почувствовать себя тем, кем он больше никогда не сможет стать.
– А чем занимаешься? Машинка-то не ахти. Без обид.
– Выполняю контракты, катаюсь на ней из города в город. Движок хороший, подвеска новая, чего еще надо?
– Ну, я бы хотел себе покруче, – улыбнулся Чарли. Он как будто ожил за две несчастных сотни.