– Тогда зачем меня сюда привезли, раз вам все ясно?
– Потому что начальник отдела, да и я тоже, пятой точкой чуем, что в этой истории что-то нечисто. Ты знаешь кто отец Полины?
– Да, Полина говорила, что он какой-то там ученый, на правительство работает.
– Ты встречался с ним?
– Где бы я мог его встретить? У меня с этой девушкой было одно свидание, мы не настолько хорошо сошлись, чтобы знакомиться с родителями. А потом она пропала, контактов не оставила. А почему вы меня о нем спрашиваете?
– Можешь на ты. Потому что он тоже пропал. Если ты не в курсе, он работал над твоей любимой игрой. И его исчезновение породило множество последствий. В частности, у нас нет специалистов такого уровня, кроме может быть Борисова. Но и он не в силах быстро понять работу Швецова. Это сильно тормозит развитие игры.
– Ничем помочь не могу. Честно.
Шестаков о чем-то задумался, затем поднялся и вышел из кабинета. Думай, голова, думай. Мне есть чего опасаться, того же отца Чернецова. Но помогут ли мне безопасники? Надо как-то намекнуть им в каком направлении копать, и при этом ничего лишнего не сказать.
Дверь снова открылась, и на этот раз в кабинет, вместе с Евгением, зашел мужчина среднего роста и возраста. Одет он был в гражданское, с легким официозом, в виде небрежно застегнутого пиджака. Он выглядел достаточно располагающим к себе, но вот его взгляд! Цепкий, постоянно мельтешащие зрачки, наверное про таких и говорят, что от них ничего нельзя скрыть. Мне стало жутковато. Надеюсь сейчас со мной не станут играть в хорошего и плохого полицейского.
Человек уселся на свободный стул, а Евгений встал между нами, засунув большие пальцы в карманы джинсов.
– Я Андрей Вениаминович Аксенов, начальник этого отдела. С Евгением Шестаковым ты уже знаком. Не будем тянуть кота за яйца, парень ты умный. Мне очень не нравится, когда я что-то не понимаю. А я очень многого не понимаю в сложившейся ситуации. Сегодня тебя допросят по нападению твоего однокурсника и отпустят домой. Ты попытаешься сбежать, к гадалке не ходи. Но запомни, отец Чернецова тебе этого не простит. Я бы с радостью пообещал тебе защиту, в обмен на все, что ты знаешь. Но, в сложившейся ситуации не могу, поэтому так легко тебя отпускаю, – он запустил руку во внутренний карман и извлек визитную карточку, – Это мой личный номер, хорошенько подумай и звони. Мы тебе не враги. Пойдем, Женя, пусть парень поразмыслит.
Они вышли из кабинета. Я пулей метнулся к двери и обратился в слух:
– Андрей Вениаминович, вы серьезно его возьмете и отпустите?
– Жень, пока так надо, у нас завелась большая жирная крыса. Будем ловить на живца...
Дальнейшего разговора я не слышал. Я снова сел на стул и начал размышлять. Похоже этим двоим можно верить, но стукач у них есть, как и предполагал Швецов. Дверь заскрипела и в комнату вошел следователь. Он достаточно быстро меня допросил, а затем проводил на выход, взяв с меня "честное" слово, что я никуда не уеду.
Я вышел на крыльцо и снова столкнулся с Шестаковым.
– Подбросить? Все безопаснее будет.
– Можно, – чуть подумав ответил я.
Евгений меня довез прямо до подъезда. Я взялся за ручку двери автомобиля, когда он окликнул меня.
– Андрей, удачи! Подумай хорошо и звони. – Он протянул руку.
Я кивнул головой, ответил на рукопожатие и выбрался наружу.
Створки лифта открылись, я посмотрел на капли крови на кафеле, внутренне поежился и подошел к квартире. Толкнул дверь - не заперто. С кухни раздались шаги и оттуда вышел усатый мужчина в камуфляжной форме, с сержантскими лычками на погонах.
– Приехал уже. А я думал до утра куковать буду, что-то быстро они с тобой закончили. Ладно, давай тогда. Здесь все на месте, кроме фонарика. Наши забрали. И это, капсула у тебя классная!
– Вы здесь все время были? – Я снял обувь и уступил место в прихожей сотруднику. – Кто-нибудь еще приходил?
– Нет, никого не было, опер и пара следаков. Соседи носы совали в дверь, но мы их отправили по домам. – Он зашнуровал берцы и выпрямился. – Бывай.
– Всего доброго, – я закрыл за ним дверь.
Осмотрел квартиру, вроде бы все на своем месте. На плите стоял остывший ужин. Ира!
Я набрал номер телефона:
– Алло, – безжизненный сухой голос.
– Ира, что со Славой?
– Не приходит в себя, врач говорит выживет, но с большой вероятностью он уже впал в кому, - последние слова прозвучали со всхлипами и она бросила трубку.
Черт! Я снова попытался набрать ее, но она сбросила звонок. Я зашел в банковское приложения и оформил ей перевод на три тысячи долларов, потом подумал и добавил сообщение: "Славке на лечение и содержание. Позаботься, о нем. Я с тобой позже свяжусь и переведу еще если надо. Прости, если сможешь..."