А не так пошло все, что могло.
Сейчас он вновь вернулся туда, где его тщательно упорядоченная жизнь начала катиться под откос. Не точно в ту же точку, конечно же. Семейство Ларс жило в совершеннейшей глуши, и Оби-Ван никогда не бывал в этой части Татуина до того, как ему пришлось доставить к ним Люка. Но именно на этой планете все его бытие изменилось навсегда.
Он сходил на могилу Шми Скайуокер извиниться за то, что потерял ее сына. Он никогда ее не встречал, знал только по рассказам Энакина, но Квай-Гон дал ей слово, а Оби-Ван не сумел его сдержать. Стоя там, глядя на надгробный камень, он ощутил еще более глубокий стыд. Квай-Гон оставил ее там, в рабстве, а Оби-Ван сделал все возможное, чтобы помешать Энакину вернуться. Только любовь доброго человека здесь, на Татуине, смогла ее спасти - тот род любви, которого джедаям полагалось избегать. И все же он сделал то, чего не смогли джедаи.
Но это осталось в прошлом. Все, что он делал теперь, он делал ради туманного будущего и ради надежды. Всю жизнь он верил в светлую сторону Силы. Не с чего останавливаться сейчас. Он снова нашел центр своей медитации, тихое место, где не было эмоций, не было сопротивления, не было мирских уз. Он укоренился ногами в этом месте и потянулся снова.
По-прежнему ничего.
Оби-Ван встряхнулся, освобождаясь от транса, скорее раздраженный неудачей, чем разочарованный, и понял, что все еще сидит на полу дома Бена Кеноби. Тот был скудно обставлен - только предметы первой необходимости. Он пробыл здесь совсем недолго, но у него складывалось ощущение, что, даже если он проживет под этой крышей до момента, когда Люк Скайуокер обзаведется длинной седой бородой, у него все равно не накопится много имущества. Не тем местом был Татуин.
Он встал, и его колени скрипнули, что было довольно тревожно. Он, конечно же, еще не настолько стар. Должно быть, пустынный климат странно на него влияет. Он взял маленькую чашку, наполнил ее водой и вновь уселся на полу. Предмет, попавшийся ему на глаза, был одним из немногих кусочков прежней жизни, которые он забрал с собой в пустынное отшельничество.
Световой меч Энакина Скайуокера.
Все, что осталось от человека, который был для Оби-Вана величайшим раздражителем, а также братом и ближайшим другом. Если Энакину хоть как-то и удалось выжить, он все равно потерян, захвачен злом и тьмой. Оби-Ван не мог его спасти - не больше, чем любого другого джедая, уцелевшего на просторах Галактики и пытающегося найти почву под ногами при новом мировом порядке. Сейчас Оби-Вану нужно делать все возможное, чтобы юный Люк дожил до взрослых лет, и обучить его, если он проявит отцовские таланты.
На мгновение он задумался, как поживает девочка под опекой Бейла Органы.
Затем закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
Он ринулся вглубь, сквозь память и сны. Вот коммандер Коди, возвращающий ему световой меч лишь для того, чтобы мгновением позже сбить его выстрелом со степы города-воронки. Вот Энакин, смеющийся во время невероятно трудной посадки, снова спасший жизни им всем. Вот Асока, подбоченившись, засыпает его бесконечными вопросами на каждом шагу. Вот Палпатин, еще канцлер, в столь безупречной маскировке, что Оби-Ван не мог распознать в нем зла, даже когда уже знал, на что смотреть.
Он заставил себя пройти через это. На этот раз оказалось проще. С каждым разом становилось проще. Его сердце ныло при мысли о том, что он настолько переменчив и способен отвернуться от них ради собственных целей. Подумав об этом, он услышал Йоду, который напомнил ему, как важна его задача, что он должен сосредоточиться исключительно на будущем, скрывая прошлое и даже не обращая внимания на настоящее, если придется. Он должен прорваться.
Он снова достиг дна, тихого места, где его сомнения, привязанности и страхи покинули его. Затем осознал, что это еще не дно - не совсем дно. Внизу оставался еще один уровень.
Оби-Ван расстался с домом Бена Кеноби, последним местом в Галактике, где покоилась частица Энакина Скайуокера, и проломился сквозь стену между жизнью и смертью.
Там оказалось бы темно, пожелай он что-то забрать с собой или что-то оставить, - но он не желал ни того ни другого, потому стоял на свету. Его чувства были остры. Он мог расслышать сразу все звуки на свете - и в то же время ни одного вовсе. Ему понадобилось мгновение, чтобы сосредоточиться на голосе, который он больше всего хотел услышать.
Одинокий и в созвучии с другими. Отчужденный и безнадежно переплетенный. У Оби-Вана было лишь мгновение, прежде чем его выдернуло обратно в плотский мир, но этого хватило, чтобы возродить его надежду.
- Оби-Ван, - произнес Квай-Гон Джинн - и на этот раз голос его точно прозвучал сильнее. - Отпусти.
21
Возвращение Шестого Брата на Рааду оказалось не столь триумфальным, как он надеялся. Он не смог точно идентифицировать джедая, но был вполне уверен, что любые известия о планируемой им деятельности на земледельческой луне дойдут до ушей падавана. Он отследил серию удачных совпадений - то есть удачных для людей, спасенных от столкновений с Империей. Эти события так и кричали о джедайском чистоплюйстве: низкая смертность, благодарные гражданские и никаких официальных записей. Ему оставалось только проследить, чтобы на Рааде уцелел кто-нибудь, способный послать сигнал бедствия в нужном направлении, и тогда Джедай сам явится к нему.
Сразу после того как он приземлился и устроил корабль на стоянке, инквизитор прочел сводку последних новостей о мятежниках. Как он и подозревал, размещенные здесь войска не предприняли никаких попыток поймать их, что вполне его устраивало. Местный командующий, похоже, избегал его, что тоже было ему на руку, так что вместо него он вызвал главного дознавателя.
- Мне нужна информация о девушке, сбежавшей у вас из-под охраны, - потребовал он, сразу переходя к делу: дознаватели обычно ценили прямолинейность, и это ему в них нравилось. - Желательно - о внешности. Не о характере.
- У нее темная кожа, - сообщил дознаватель. - Волосы, когда я ее видел, были заплетены в косы, но, думаю, сейчас она будет носить платок или что-нибудь в этом роде. Если только не нашла кого-нибудь, кто мог бы их переплести.
- А почему не заплетет их сама? - уточнил инквизитор.
- У нее сломана рука, - последовал ответ. - Правая. Думаю, плечо тоже может быть повреждено, но точно сказать не могу.
- Вы пользуетесь столь грубыми методами?
Всегда приятно обменяться профессиональными рекомендациями.
- Нет, это вышло случайно, - пояснил дознаватель. - Наша первая пытка так сильно ее испугала, что, когда я упомянул о возможном повторении, она опрокинула стул и придавила им руку.
- Вы мне очень помогли, - заключил инквизитор. - Свободны.
Дознавателю хватило ума не возмущаться, что кто-то, не имеющий очевидного ранга, отдает ему приказы. Такой человек, вероятно, добьется успехов в имперских рядах, что требовало определенной гибкости. Шестой Брат взял на заметку вынести ему благодарность. Его работа, как и работа его братьев и сестер, станет проще, если среди высших чинов окажется больше людей, которые к ним прислушиваются.
Оставшись в одиночестве, инквизитор вызвал карту лунной поверхности, чтобы освежить в памяти местную географию. У него ушло лишь несколько мгновений, чтобы определить лучшие места, где могла спрятаться большая группа мятежников, а затем он отключил терминал и направился к двери. Пора прекращать расспросы и отправляться на охоту.
Кейден сыграла, по собственным подсчетам, миллиардов десять партий в крокен, с тех пор как Асока спасла ее и покинула Рааду. Со сломанной рукой и ограниченным возможностями лечения Кейден пришлось учиться пользоваться левой, а крокен оказался простейшим вариантом. Нередко она играла с сестрой, но самым частым ее противником стала Нира. Как только успокоительное выветрилось, она принялась бродить по пещере, словно лишилась частицы собственной души, - и Кейден решила, что это не так уж и далеко от истины. Чуть оживлялась Нира исключительно за игрой. Она неизменно разбивала Кейден в пух и прах, но та была только рада проигрывать, если подруге от этого станет легче.