В дозволенной законом дуэли принимало участие много людей. Секундантами были две молодые женщины в цилиндрах и в длинных зимних плащах, под которыми виднелись фраки – синий и зеленый. Обе печально переглядывались, но друг с другом не заговаривали. Женщина в синем фраке держала в руках узкий кожаный футляр и не столько курила, сколько жевала толстую черную сигару. Главный распорядитель дуэли был одет в темно-зеленый камзол, перехваченный на поясе ремнем; на груди криво болталась церемониальная серебряная цепь. Белый шарф, повязанный на шелковой шляпе, уныло трепетал на влажном ветру. Распорядитель постукивал по земле тростью с набалдашником слоновой кости, то ли от скуки, то ли от нетерпения, то ли от того и другого. Рядом с ним стоял мальчик в куртке и фуражке, с жетоном на груди и деревянной шкатулкой под мышкой.
За спиной распорядителя маячил пристав в красном мундире с серебряными галунами и серебряными пуговицами на кителе; на голове черная кожаная шляпа, на ногах черные сапоги, на одном плече аксельбант, а на другом, будто для равновесия, ремень магазинного карабина. Все с неприязнью поглядывали на карабин, а пристав с такой же неприязнью смотрел на всех.
Чуть поодаль к стволу ивы прислонилась врач в длиннополой бордовой визитке, с багряным галстухом; на голове у нее красовалась лихо заломленная белая меховая шапка. Из жилетного кармана свешивался золотой брелок-розетка, знак принадлежности к гильдии чародеев. В делах подобного рода чародеи обычно исполняли роль наблюдателей и старались держаться как можно незаметнее. Гильдия поощряла такую практику, дабы пресечь слухи, будто чародеи за деньги помогают недобросовестным дуэлянтам.
Были здесь и два репортера, одетых затрапезнее остальных: один в кургузом драповом сюртучке, с хлопчатобумажным шейным платком и в котелке, а второй в кожаной тужурке машиниста и в фуражке; за неимением галстуха он обмотал шею замызганным шелковым шарфом. Первый представлял газету «Вечернее обозрение», а тот, что в тужурке, – «Северную звезду». По окончании дуэли северозвездинец сядет на товарный поезд и повезет репортаж в редакцию, как раз к вечернему выпуску – не придется тратиться на магнограф, да и статью никто не покромсает. Он достал карманную фляжку и угостил коллегу виски. Дуэль предстояла не из обычных; тут не годился текст со стандартными формулировками, куда можно вставлять имена любых участников. Один из дуэлянтов – корон и парламентарий, так что его смерть стала бы главной новостью, особенно на севере, где как раз и находился его коронат.
По традиции дуэлянты явились последними. Молодой кавалерийский офицер по имени Ферт пересек сквер, вошел за ограду, на ходу скинул плащ на руки своей секунданте и потянулся всем телом, тряхнув каштановыми волосами, стянутыми на затылке в хвост. Ветер теребил жабо его белой льняной сорочки.
Из-за ивы сделал шаг вперед корон Варис – высокий, темноволосый, очень худой человек в синевато-стальном фраке и серых брюках. Он снял фрак, аккуратно сложил его и передал своей секунданте, затем поправил подтяжки и чуть ослабил темно-синий галстух, но развязывать его не стал.
Ветер усилился, ивы зашелестели. Говорят, богиня Корис сотворила ивы, пребывая в глубокой печали. В нескольких кварталах от сквера часы на башне пробили семь.
Распорядитель дуэли произнес:
– Досточтимые господа, у вас еще есть время уладить либо смягчить ваши разногласия мирным путем. Напоминаю, что нанесенное оскорбление признано смертельным, но даже великим людям не зазорно удовлетворяться меньшим. Пойдете ли вы на уступки?
Закон требовал от распорядителя этих слов, но не мог диктовать, чтобы он произнес их с искренним чувством.
– Оскорбление нанесено, – заявил лейтенант Ферт. – И оно не изменится оттого, что его признают менее оскорбительным. Я не отступлю от своих намерений.
Варис молча кивнул.
– Что ж, вынужден напомнить вам, что начатое таким образом будет таким же образом завершено, – сказал распорядитель и дал знак своему помощнику.
Мальчик раскрыл деревянную шкатулку. Распорядитель вынул из нее тяжелый старинный пистолет, однозарядный, вручную набитый порохом. Закон не настаивал на его применении.