– Жертва! Ему нужна жертва! – вскричали они, и тёмная смута накрыла их. – Преподнести ему особенный человеческий дар. Жизнь.
– Он уже забрал тысячи жизней! Сколько ещё ему надо? – воспротивились остальные жители ближайшего поселения к столкновению Королевства Асператуса с землёй. – Его агония распространяется всё дальше. Причём тут именно мы?!
Но голоса светлых умов потонули в рое мрачных шептунов.
– Ему нужна особенная жизнь. Светлая, невинная, необычная. Именно её он рыщет среди нас, поэтому, пока не получит, не будет конца его злости, его агонии, его разрушениям.
И был создан алтарь из самых первых камней, что упали с божественного королевства. И начался поток бессмысленных смертей в поиске именно того самого особенного дара.
Но Асператус, пленённый свободой, летал далеко от его родных мест и не знал, что там творится кровопролитие в его честь и славу. Он как ребёнок впервые увидел свет и все чудеса мира и не хотел возвращаться в свою божественную тюрьму. Решил, что люди задолжали ему за века спокойного процветания.
И неизвестно, сколько бы это длилось, но однажды бог встретил её. Девушку с волосами летнего солнца, что светило над его домом, и белоснежной кожей, что как снег, покрывающий самые высокие пики его вершин.
– Аделина, – ласково улыбнувшись, представилась она, когда дух бога предстал перед ней в человечьем обличии.
– Аспер, – пролепетал бог, заворожённый её красотой и чистотой лазурных глаз.
– Какое необычное имя. Впервые слышу, но мне нравится. Очень воинственное.
– Да. Я такой и есть. Ведь я бог.
Аделина не поверила ему и лишь звонко рассмеялась, протягивая в знак дружбы букет полевых цветов, что как раз собирала.
– Мне было нужно отнести его матушке, но я соберу снова завтра утром, а этот подарю тебе, бог Аспер.
Асператус растерялся от дара девушки, а она, снова рассмеявшись, буквально растворилась с утренним туманом, что лежал на полях.
Следующим утром, едва рассвет встретился с землёй, Асператус снова стоял на поле. Ждал, когда появится Аделина за новым букетом цветов.
И она пришла.
На третье утро он признался смущённой девушке в любви и рассказал всю правду о себе, желая уговорить прекрасную Аделину вернуться с ним в его королевство.
Но девушка, услышав его рассказ, лишь горько расплакалась.
– О, мой милый Аспер, и я тебя люблю, но ты жесток. Обрёк жизнь людей на столькие страдания.
И слёзы, что капали из лазурных глаз, застывали росинками на листьях и цветах.
– Но, Аделина, пойми и ты меня. Я так устал один влачить свой нескончаемый век. Не будь ко мне несправедлива.
– Ну, что ты, милый мой, как я могу винить тебя в желании любить и быть свободным. И я твоя. Навечно. До конца.
Асператус так обрадовался, что тут же позабыл о горечи в глазах любимой. Обнял её, прижал к груди и ощутил заветный поцелуй жизни на своих губах.
И если умы людей вблизи его королевства посетила темнота, то ум Аспера поглотила радость, которая не видела никаких границ. И потому великий бог не понял, кем являлась его любимая.
Он любил её как ничто в этой жизни, боготворил её образ и душу, а когда любимая забеременела, то, боясь за жизнь своего необычного малыша, он решил возвращаться домой.
Аделина безропотно согласилась пойти с ним. Прощалась со своими полями и лесами, обливая их слезами- росинками.
И вот миг их возвращения настал. Бог вернулся домой и пришёл в ужас от увиденного.
Он стоял рядом с любимой и малышкой с золотыми волосами на её руках, а перед ним раскинулся перевёрнутый мир, где земля и небо неделимы.
Одичалые от горя и безнадёги люди, увидев светящиеся золотом волосы Аделины и их дочери, пришли в восторг.
– Вот оно! Чудо! Отдать чёрному богу Асператусу!
Толпа накинулась на них, но божественной силы не было в руках человеческого обличия духа бога. Он был просто человек, и его смяли в толкотне, задавили руками и затоптали ногами, отобрав семью.
От горя Асператус вмиг проснулся. Его обезумевший от горя дух ворвался в могущественное тело, возвращая к жизни застывшее царство.
Он спешил к своим любимым, но было поздно.
Люди отдали жизни его любимых ему же на том самом алтаре из камней его дома.
И вокруг алтаря и его, преклонившего колени от горя, поднялась пыль, закрутившись столбом. Как живая стена она оградила Асператуса от опостылевшего в раз людского рода. И ему было мало. Бог втягивал в эту круговерть скалы и землю, людей и все признаки их существования на земле. Стереть этот позор навечно!