Лежа в тишине, я окончательно смутилась и сжалась в комок. И хотя пальцы его через какое-то время принялись поглаживать мою голову вновь, мне хотелось встать с постели и скрыться где-нибудь в ванной, чтобы привести эмоции в порядок.
Спустя несколько секунд я услышала его голос:
— Мое имя Рен. Рен Декстер.
От изумления мои глаза широко распахнулись, а тело застыло. Мгновением позже я едва не задохнулась от нахлынувших эмоций и, резко подняв голову, посмотрела ему в глаза.
— Рен… — прошептала я.
Он сказал мне свое имя! Сказал!
Мне показалось, что его лицо напряжено, а взгляд серо-голубых глаз был необычайно серьезен.
Вместо слов он медленно провел пальцем по моим губам.
— Довольна? Тогда пойдем завтракать.
Спустившись в столовую на первом этаже, мы подошли к длинному столу, который, если не считать белоснежной скатерти, был совершенно пуст.
Рен нахмурился и обернулся, собираясь что-то сказать, но в этот момент с лужайки, что располагалась сразу за высокими стеклянными дверями, долетел незнакомый бодрый голос:
— Прошу пожаловать сюда!
Обладатель голоса — повар — появился через секунду: он оказался полноватым мужчиной с приятным круглым лицом, густыми вьющимися волосами и черными усами, кончики которых загибались вверх; лицо его светилось от удовольствия.
— Рен, я взял на себя смелость накрыть завтрак в саду, вы не возражаете? Такое солнечное утро!
— Нет, я не возражаю, Антонио. Спасибо, что позаботился об этом.
— Ну что вы, это такое удовольствие — радовать вас и вашу очаровательную гостью.
Антонио перевел на меня черные веселые глаза-бусины и поклонился. Мой вид его, судя по всему, ничуть не смутил. Ввиду того, что мое вечернее платье сильно пострадало, одевать его не имело никакого смысла — ходить в таком все равно что ходить голой, — и потому мне пришлось позаимствовать у Рена безразмерную футболку и огромные шорты, которые держались на мне исключительно благодаря тесемке.
На повара, как ни странно, мой образ в хозяйской одежде произвел положительное впечатление:
— Вы великолепны! — И он теплыми руками потряс мои ладони. — Я очень рад вас видеть! У нас так давно никто не бывал в гостях! Почему вы так редко приводите гостей, Рен?
— Антонио! — предостерегающе произнес тот.
— Простите, гайль!
Виранское слово «гайль» означало «мастер, господин», и до меня наконец дошло, почему в речи повара прослеживался слабый акцент, придающий необычно певучий оттенок его звучному баритону.
«Надо же, настоящий виранец!»
Я восхищенно осматривала стоящего передо мной человека. Виран находился в нескольких тысячах километров от Канна и жители его, как правило, не спешили покидать родные места. Веселые трудолюбивые люди, они свято чтили старинные обычаи и традиции, предпочитая жить на родине, поэтому увидеть их в столь отдаленном месте, как Канн, почти не представлялось возможным. Но мне, судя по всему, выпала редкая удача.
— Я же вас задерживаю! Проходите, пожалуйста, в сад, располагайтесь. Я сейчас принесу горячее.
С этими словами повар поспешил вглубь помещения, а мы вышли через стеклянные двери на лужайку. Здесь среди буйно растущей травы и цветов уже стоял удобный стол и два стула, из-за отсутствия спинок напоминавшие табуретки; на сиденье каждого из них лежала плоская цветастая подушка.
Шум в этот цветущий рай почти не доносился: высокие деревья, растущие вдоль ограды, отгораживали лужайку от дороги, превращая ее в уютную гостиную на открытом воздухе.
На столе уже были расставлены тарелки, рядом с которыми Антонио изящно расположил приборы, салфетки, корзинку с хлебом и высокие стаканы для сока. От обилия всевозможных джемов и варений рябило в глазах. Здесь же на высокой подставке лежала свежая выпечка: багеты, ватрушки, вафли, печенье. В круглых тарелочках ютились сырники и пудинг. На плоском блюде по соседству я насчитала несколько сортов сыра и колбасы. Когда мой взгляд обнаружил среди всего прочего еще сливочное масло, фруктовый салат и стаканчик с йогуртом, я в изумлении посмотрела на Рена.
— Я тебя предупреждал.
— Я правильно поняла, что это еще не все?
— Да, Антонио ушел на кухню за основным блюдом. Не переживай, он просто хочет произвести на тебя впечатление — в моем доме редко появляются гости.
Я продолжала зачарованно смотреть на ломившийся от обилия еды стол.
— Наверное, уже никто не сможет впечатлить меня сильнее, чем он.
— Я, признаться, сам не ожидал такого многообразия. Располагайся.
Я выбрала ближайшую ко мне табуретку и опустилась на мягкую подушку, оказавшуюся удобной несмотря на отсутствие спинки.