— Спасибо, — ответил одноглазый моряк, убирая пустую разбитую бочку вместе с молодым черноволосым человеком, — Меня зовут Джордж, но обычно меня называют «одноглазым Джо».
— А я Оскар, — улыбнулся голубоглазый моряк в тряпье.
— Я… Фил. Будьте аккуратнее, — мужским голосом ответила я, но видимо мой голос звучал слишком противно, раз один матрос поморщился, а другой засмеялся.
— Ты какой-то хлипенький паренёк, — усмехнулся старый моряк, смотря на меня одним, немного сморщенным от солнечного света глазом, — Как попал на «Аквилу»?
— Налогоплательщики выгнали меня из дома, и, не найдя работы, я сел на корабль, — быстро отчеканила я, — А вы как попали на корабль?
— Ну, — оба матроса переглянулись, — Я попал на корабль из-за девушки. — грустно ответил Оскар.
— Что случилось? — спросила я.
Оскар нахмурился и ушёл в трюм, будто избегая разговора. Я вопросительно посмотрела на Джо.
— Когда-то давно Оскар работал на ферме, вместе со своей женой, но пришли красные мундиры, дабы отобрать крестьянские пожитки. Оскар защищал свою ферму, но в итоге шальная пуля попала в голову его жены, — тяжело вздохнул Джо, — После этого случая Оскар пишет стихи и мечтает погибнуть в славном бою, именно по этой причине он находится на «Аквиле».
— Оу, я не знал, — неловко ответила я, — А какие стихи он пишет?
— Разные, но обычно он пишет про свою жену, — спокойно ответил Джордж, — Хочешь прочитать?
— Да, если вам не трудно. — смущённо ответила я, мужским голосом.
— Сейчас принесу, — сказал матрос и последовал в трюм за Оскаром, а я собрала все оставшиеся доски от пустой бочки.
Мрачные тучи охватили небо, волны поднимались всё выше и выше, гонимые сильным ветром. Коннор скомандовал «пол паруса», и моряки в мгновение ока выполнили его приказ. Холод пронизывал меня до костей, а из-за сильного ветра уши напрочь заложило.
— Готовьтесь к шторму, парни! — во всю глотку, чуть ли не с хрипом закричал мистер Фолкнер.
***
Коннор всеми силами пытался спасти корабль от волн-убийц. Все моряки (и я в том числе), работали под холодным ливнем. Промокшие до нитки, замёрзшие и уставшие, как черти, мы делали всё, чтобы не пойти ко дну, но солёные волны продолжали накрывать наш корабль, и мы ловили новую порцию адреналина с водой. Одна маленькая ошибка могла приблизить нас к смерти, но мы отчаянно боролись за свою жизнь. Часами напролёт мы выгребали вёдрами лишнюю воду, перевязывали узлы, волокли по палубе свои окаменевшие ноги, а нехватка сна ощутимо давала о себе знать. Спустя, казалось бы, вечность, мы чудом выбрались из шторма. Обессиленные моряки упали и развалились на палубе, как селёдка на продажной лавке. Я тоже еле-еле стояла на ногах и выжимала свою одежду, мечтая о тепле. Счастье накрыло меня с головой, когда кто-то из моряков закричал: «Земля!»
Корабль причалил в незнакомом и опустевшем порту. Маленький островочек с ветхими домишками и солнечным небом показался мне таинственным.
— У нас с вами есть ровно день, чтобы немного отдохнуть и подлатать корабль, — уверенным голосом произнёс Радунхагейду, — Мы с вами разобьёмся на группы: одна группа идёт покупать строительные материалы, а другая еду. — распределил обязанности Коннор.
— Есть, капитан! — отчеканили послушные матросы и принялись за работу.
Я отправилась за фруктами, вместе с Оскаром и Джо.
— Расскажи ему, — обратился одноглазый моряк к Оскару.
— Зачем рассказывать? Мои переплёты даже стихотворением нельзя назвать! — повысил голос Оскар.
— Шутишь? Да у тебя талант! — внушал Джо, поднимая свою немного седую бровь.
— Мне очень интересно послушать, — ответила я, улыбаясь.
— Ладно, уговорили. — Оскар вздохнул, резко остановился и, немного покашляв, принялся с выражением читать:
Твои глаза, как море синие,
А волосы цвета чёрной ночи’.
Не забуду черты лица твои милые.
Не забуду истерик твоих без причин.
Нежная кожа осталась в памяти.
И запах духов мне теперь не забыть!
Стала ты моим талисманом, в мыслях объятом.
И я не заметил, как время летит.
Теперь не смогу я спокойно уснуть,
Ведь отныне тебя рядом нет!
Лежишь ты сейчас в холодном гробу,
И пролежишь там много лет!
Сердце моё по тебе горюет,
И я знаю, что больше выхода нет…
Надел я жилетку матроса простую,
Теперь я моряк — исхода нет.
Я с удивлением посмотрела на Оскара. Матрос читал это стихотворение с необъяснимой грустью и тревогой, проникая в самую душу. И я почувствовала всю боль моряка.
— Это великолепно! У тебя точно талант, — с восторгом произнесла я.
— Спасибо, Фил, — грустно улыбнулся молодой матрос. Джордж стоял молча и улыбался, показывая свои гнилые зубы.
— Эх, молодёжь… На уме лишь сплошная романтика. Ладно, нам нужно докупить апельсинов и лимонов. Фил, можешь подойти к мистеру Фолкнеру и сообщить о ящиках с цитрусовыми? — обратился ко мне «одноглазый Джо».
— Хорошо, сейчас сообщу. — мужским голосом ответила я, и направилась к кораблю, рядом с которым стоял Фолкнер и контролировал работу матросов.
— Мистер Фолкнер, — обратилась я к помощнику капитана, напрягая связки, — нам нужны ещё люди, чтобы дотащить ящики с лимонами и апельсинами.
— Хорошо, сейчас дотащим, — одобрительно кивнул Роберт. Я собралась уходить, но помощник капитана остановил меня. Я посмотрела на него с недоумением.
— Мисс Бараклай, оставьте эту работу мужчинам. Вам не стоит тягать тяжёлые вещи. — спокойным тоном произнёс Фолкнер, а я от удивления открыла рот.
— Но как вы… Вам кэп рассказал? — спросила я, а помощник одобрительно кивнул.
— Коннор приказал беречь вас, как зеницу ока. Не волнуйтесь, о вашей тайне знают только я и капитан. Вам нечего бояться. — мягким тоном произнёс мистер Фолкнер.
— Спасибо, — ответила я своим голосом, — А что мне делать?
— Пока ничего. Отдыхайте, мисс Бараклай.
Я благодарно кивнула и легла под одной пальмой, стоявшей на горячем от солнца песку. Моя одежда быстро высохла, и я даже согрелась.
Через пару часов, корабль выглядел, как новенький. Уставшая команда отправилась в трактир, развлекаться, а я так и продолжила лежать на песке с закрытыми глазами.
— А ты в трактир не пойдёшь? — услышала я знакомый голос. Открыв глаза, я увидела перед собой величественного кэпа в синем кителе. Он стоял и загораживал мне солнышко, но потом присел на песок рядом со мной.
— Мне и здесь хорошо, — ответила я, улыбаясь, — Твои ребята, конечно, хорошие, но я больше с ними пить не буду!
— Ну да, выпить они любят, — посмеялся Коннор, снимая треуголку и показывая свои чёрные взъерошенные волосы, — А что у вас произошло?
— Помнишь того дебошира, которого ты наказал за пьянство?
— Помню, — отрезал Коннор.
— В тот день я сидела в трюме, никого не трогала. Вдруг спускается этот пьянчуга с бутылкой рому и начинает всех на спор брать, мол кто больше выпьет. Когда матросы отказались, он начал всех поливать ромом, и меня в том числе. До этого инцидента для меня эль был самым отвратительным напитком, но ром намного противнее, — с отвращением сказала я, смотря на пенистые волны, ласкающие белый песок.
— Я тоже редко пью. Алкоголь всегда затуманивает рассудок, — уверенно сказал Радунхагейду, — А здесь действительно хорошо. Даже вставать не хочется.
— Ага, мне тоже.
В полном молчании мы смотрели на волны. Мысли в голове крутились друг за другом, как клубок с нитками. Я начала угадывать, где находится Денд, но мои догадки оставались только догадками. Неожиданно, Коннор посмотрел на меня с какой-то нежной улыбкой, а затем снял свой высохший китель и укрыл мои плечи