Спрятав лицо под капюшоном, молодой Аудиторе двинулся ей навстречу. Он заставлял себя идти обычным шагом, ничем не выделяясь среди прохожих. Эцио прошел мимо Анетты и чрезвычайно обрадовался тому, что женщина его не узнала. Пройдя еще немного вперед, он затем вернулся и встал у бывшей домоправительницы за спиной.
– Анетта! – тихо позвал молодой человек.
Ей хватило ума не обернуться.
– Эцио! Вы в безопасности.
– Я бы так не сказал. А что с матерью и сестрой?
– За них можете не волноваться. Они под защитой… Ох, Эцио! Бедный ваш отец… Бедный Федерико!.. И… – она всхлипнула, – малыш Петруччо. Я возвращаюсь из Сан-Лоренцо. Поставила свечку святому Антонию за упокой их души. Говорят, герцог скоро вернется. Быть может…
– Скажи, мать и Клаудия знают о казни?
– Мы решили, что им пока лучше не говорить.
Эцио задумался.
– Пожалуй, так действительно лучше. Я сам им скажу, когда настанет время. Ты отведешь меня к ним? Я ведь даже не знаю, как выглядит дом твоей сестры.
– Я как раз туда иду. Идите за мной, только держитесь в нескольких шагах.
Эцио выждал немного и пошел за Анеттой, стараясь не терять ее из виду.
Внешне дом Паолы, как и многие флорентийские дома, был больше похож на крепость. Но, войдя внутрь, Эцио немного растерялся.
Он оказался в очень просторной, богато убранной передней с высокими потолками, которую вполне можно было бы назвать залом. Здесь царил полумрак и было душновато. Эцио поразило обилие темно-красных и темно-коричневых бархатных портьер, которые перемежались восточными шпалерами с изображением сцен немыслимой роскоши и телесных утех. В канделябрах горели свечи. В воздухе разливался аромат благовоний. Мебель состояла из мягких кушеток с дорогими парчовыми подушками и низких столиков, на которых поблескивали серебряные графины с вином, бокалы венецианского стекла и золотые чаши с засахаренными фруктами. Но больше всего молодого человека удивили обитатели этого странного зала: дюжина привлекательных девушек в желтых и зеленых платьях. Их шелковые и атласные наряды были сшиты по флорентийской моде, но подолы имели боковые разрезы, доходящие до бедра. Еще одной особенностью платьев был глубокий вырез, не столько будивший воображение, сколько обозначавший место, где взгляд не должен задерживаться. Присмотревшись к портьерам, Эцио заметил, что они закрывают собой двери в трех стенах.
Он не знал, на чем остановить взгляд.
– Ты уверена, что мы не ошиблись домом? – спросил он Анетту.
– Ma certo![41] А вот и моя сестра. Вы с ней еще не знакомы.
К ним вышла изящная женщина лет сорока, выглядевшая слишком хорошо для своих лет. Она была одета наряднее других и красива, как principessa[42]. В ее глазах таилась печаль, что только усиливало распространяемую ею чувственность. А притягательность этой женщины была очень велика. Невзирая на все недавние события и грустные мысли, обуревавшие его, Эцио почувствовал возбуждение.
Подойдя, женщина протянула ему руку. У нее была узкая ладонь и длинные, унизанные кольцами пальцы.
– Здравствуйте, мессер Аудиторе, – произнесла она, благосклонно глядя на Эцио. – Анетта всегда была очень высокого мнения о вас. Теперь я вижу, что не напрасно.
– Спасибо за добрые слова, госпожа, – ответил Эцио, покраснев, как мальчишка, и мысленно отругав себя за смущение.
– Пожалуйста, зовите меня Паолой.
Эцио поклонился:
– Госп… Паола, вряд ли мне хватит слов, чтобы поблагодарить вас за заботу о моей матери и сестре.
– Это все, чем я могла им помочь.
– Они у вас, в этом доме? Я могу их повидать?
– Их здесь нет. Это место вряд ли подошло бы им в качестве укрытия. Среди моих посетителей есть люди, принадлежащие к самой верхушке городской власти.
– Так это место… простите… Это место – то, что я думаю?
– Ну конечно! – засмеялась Паола. – Но я надеюсь, что оно весьма отличается от жалких клоповников возле гавани! Время для нашей… работы еще очень раннее, однако мы стремимся всегда быть наготове. К нам иногда заглядывают и по пути на службу. Правда, сегодня пока никого. Так что вы пришли очень удачно.
– И все-таки где моя мать? Где Клаудия?
– Не волнуйтесь, Эцио. Они в надежном месте, но проводить вас туда я не могу. Зачем рисковать их безопасностью?
Паола подвела Эцио к дивану. Они сели. Анетта, отодвинув портьеру, исчезла за одной из дверей.
– Вам троим лучше при первой же возможности покинуть Флоренцию, – продолжала Паола. – Но вначале вам нужно хорошенько отдохнуть. Особенно это касается вас, Эцио. Отдохнуть, набраться сил, поскольку вас ждет долгая и утомительная дорога. Быть может, вы хотели бы…