Выбрать главу

— Теперь, когда ты научился подкрадываться к врагу, — проговорила она, — нужно подобрать тебе подходящее оружие, что-то поизящнее меча.

— Что вы мне посоветуете?

— У тебя уже есть ответ!

Она протянула ему сломанное лезвие и наруч, которые Эцио забрал из сундука отца, и которые, как он полагал, лежат в безопасности в его сумке. Изумленный, он открыл сумку и внимательно все осмотрел. Вещей не было.

— Паола! Но как..?

Паола рассмеялась.

— Как они оказались у меня? Я использовала те же навыки, которым обучила тебя. Но у меня есть еще один небольшой урок. Теперь, научившись обчищать чужие карманы, ты должен быть начеку в отношении тех, кто обладает теми же навыками.

Эцио взглянул на сломанный клинок, который она вернула ему вместе с наручем.

— Здесь какой-то механизм, но он не работает…

— Верно, — отозвалась она. — Полагаю, ты знаком с мессером Леонардо?

— Да Винчи? Да, мы встречались раньше. — Он оборвал речь, заставляя себя не поддаваться болезненным воспоминаниям. — Но как художник может мне помочь?

— Он намного больше, чем просто художник. Отнеси ему все и увидишь.

Эцио, выслушав, признал ее правоту и сказал:

— Прежде чем я уйду, позволь задать последний вопрос?

— Конечно.

— Почему вы помогаете мне, чужаку?

Паола грустно улыбнулась. Вместо ответа она задрала рукав платья, демонстрируя бледное тонкое запястье, чью красоту уродовали длинные темные шрамы лежащие крест-накрест. Эцио увидел и понял. Было время, когда ее пытали.

— Я знаю, что такое предательство, — ответила Паола.

И Эцио понял, что нашел родственную душу.

Глава 5

Хотя мастерская Леонардо и находилась недалеко от великолепного Дома Удовольствий Паолы, на оживленной задней улочке города, Эцио решил пересечь широкую и оживленную Соборную площадь. Там он особенно успешно применил новоприобретенное умение, смешавшись с толпой. Прошло уже добрых десять дней со дня казни, и было похоже, что Альберти полагал, будто Эцио давно уже покинул Флоренцию. Но у Эцио не было ни шанса подобраться к Уберто Альберти, судя по количеству расставленных по площади стражников. Кроме того, на площади наверняка могли быть одетые в штатское агенты. Эцио низко опустил голову, особенно когда проходил между кафедральным собором и Баптистерием, где было больше всего людей. Он прошел мимо колокольни Джотто, которая возвышалась над городом уже сто пятьдесят лет, и огромной красной массы кафедрального купола Брунеллески, завершенного всего 15 лет назад, не обратив на них никакого внимания. Хотя от вида французских и испанских туристов, рассматривающих здания с неподдельным восторгом и восхищением, в сердце разгорался огонек гордости за город. Но был ли его город на самом деле чем-то большим?

Отгоняя мрачные мысли, Эцио быстро свернул на юг от площади, к мастерской Леонардо. Студия находилась еще в большем хаосе, чем раньше, хотя в этом безумии различалось какое-то подобие системы. К механизмам, которые Эцио рассматривал в прошлый визит, добавилась висящая под самым потолком странная конструкция из дерева, похожая на скелет огромной летучей мыши. На один из мольбертов был прикреплен большой лист пергамента, на котором изображался массивный и невероятно запутанный узел, а в углу было неразборчиво что-то написано рукой Леонардо. Аньоло в компании еще одного ассистента, Инноченто, пытался навести в студии хоть какой-то порядок.

— Он на заднем дворе, — сказал Аньоло Эцио. — Только будь настойчивей, иначе он не обратит на тебя внимания.

Когда Эцио нашел Леонардо, тот был занят необычным делом. В любом месте Флоренции вы можете купить певчих птиц в клетках. Люди держат их на подоконниках для собственного удовольствия, а когда они умирают, просто выбрасывают. Леонардо был окружен дюжиной таких клеток и, как увидел Эцио, выбирал одну из них, открывал маленькую ивовую дверку, переворачивал клетку вверх, и смотрел, как коноплянка (в данный момент) находит выход, выбирается из клетки и улетает на свободу. Леонардо внимательно наблюдал за освобождением и уже собирался заняться следующей клеткой, когда заметил Эцио.

Он обаятельно улыбнулся, тепло посмотрел на гостя, и стремительно обнял Эцио. Затем его лицо помрачнело.

— Эцио, друг мой! Я не ожидал увидеть тебя здесь после того, что тебе пришлось пережить. Но я рад, добро пожаловать! Только подожди минутку. Это не займет много времени.

Эцио глядел, как он отпускает, одну за другой, различных птиц — дроздов, снегирей, жаворонков и даже невероятно ценных соловьев, на свободу и внимательно рассматривает каждую.