— Сегодня ночью кое-кто был больно ненасытен и оставил излишне большое количество следов на моем теле.
В ту же секунду Бри перевернулась, открыто демонстрируя Артуру такой же микроскопический верх от купальника с двумя треугольниками ткани, через которые проступали возбужденные соски. Изначально взгляд мужчины пал именно на них. И он, словно дикий зверь, провел кончиком языка по пересохшим губам, будто готов был наброситься на лакомое блюдо. И только потом понял, что девчонка оказалась права. Ее груди были усыпаны красно-фиолетовыми отметинами. Их Артур оставлял в порыве страсти каждый раз и эта ночь не стал исключением. Но сегодня это еще больше радовало мужчину, ведь никто не увидит идеальную грудь Бри с восставшими сосочками, просвечивающимися сквозь ткань.
— Куда делась мелкая? — как бы невзначай поинтересовался Холт, не убирая руки.
Бри же с невозмутимым видом опустила голову обратно на сложенные руки и холодно ответила:
— Пошла за колой. Скоро придет, — девушка качнула ногой. — Нашел Маршалла?
— Нет. Кажется, его медовый месяц в самом разгаре.
— Возможно. С такой-то женой, — протянула малышка, демонстративно спуская очки и устремляя взгляд куда-то вперед.
Артур перевел взгляд туда же. И увидел впереди довольную парочку «молодоженов». Толстячек Маршалл гордо вышагивал вдоль бассейна в нелепых плавкам и с очками на носу, придерживая под руку новоиспеченную супругу — молоденькую, длинноногую красотку, выше его самого. Супруга старика была моделью и всем своим видом демонстрировала это: походкой, осанкой, вздернутым подбородком. Настоящая дива с журнальной обложки.
Бри и Артур смотрели на них практически с одинаковым выражением лиц. Похоже, они даже и думали об одном и том же.
Но Холт очень кстати подловил себя на одной мысли. Ему и раньше приходилось сталкиваться с такими партнёрами и их молодыми женушками. И каждый раз, в дополнение к выгодной сделке шла приятная ночь с длинноногой красоткой, интересующейся только его банковским счетом. А сейчас Артур смотрел на эту девицу почти… с отвращением. Ему стало мерзко даже взглянуть на красавицу. Причину этому он нашел почти сразу. Надо было лишь опустить взгляд вниз. И увидеть Бри, которая точно также морщилась, глядя на супружескую пару.
Холт чуть ли не рассмеялся истерично от осознания, что какая-то обыкновенная девчонка-секретарша вот так запросто заменила ему всех. И пусть она даже была не красивее этой самой модели. Плевать. Артур выбирал свою девчонку в любом случае. И жутко злился от собственной реакции.
— Артур, — услышал мужчина над своим ухом. — Ау, Артур. Ты чего?
Немного обеспокоенная Бри какими-то образом уже сидела рядом с мужчиной на коленях, похлопывая его по щекам.
— Задумался, — коротко ответил Холт, неожиданная дергаясь. Эванс сжимала в ладошках его лицо, поэтому они пересеклись взглядами.
— А может всё-таки перегрелся? — выгибая бровь, поинтересовалась девушка. Она приложила крошечную ладошку ко лбу мужчины, но тот перехватил ее и поднес к своим губам.
Артур стал покрывать короткими поцелуями ладошку Бри продвигаясь выше и выше. Девушка пару раз пыталась выдернуться, но не вышло. В ответ Холт только обнял ее за талию и притянул ближе к себе, упирая ее коленями в свои.
— Ей, ну ты чего? Сейчас ведь Лекси вернется, — постаралась остановить его девушка, но говорила она не особо убедительно.
— Плевать. Она и так все миллион раз поняла, — продвигаясь все выше и задерживаясь на тонких, хрупких плечиках, выдохнул мужчина.
— С чего ты так решил? Артур… — Бри нервно выдохнула, когда губы Холта опустились на и так израненную, покрытую синяками шею.
— Потому что моя дочь гораздо умнее, чем может показаться.
Артур покрывал поцелуями линию подбородка, желая подняться чуть выше и припасть к сладким губам девочки. Всего на секунду он посмотрел за спину Бри. И увидел свою дочь. Лекси шла, сжимая в руках два стакана с колой. А сопровождал ее какой-то паренек в форме спасателя. Девочка была так увлечена разговором, что даже не подняла головы и не глянула на лежак, а Артур в это время успел отпрянуть от Бри и одним лишь кивком все ей объяснить. Эванс пожала плечами, вздохнула и легла обратно на животик, пряча засосы. Блондинка так умело делала вид спящего беспробудным сном человека, что даже сам Холт бы поверил.
— Тебе надо было на актрису, а не на юриста, — со всей серьёзностью заявил мужчина, как бы случайно проводя пальцем по тонкой ножке.
— А это мысль. Может уйти от тебя и пойти в актерское? — пробормотала Бри.
Артур нахмурился и еще раз повернул голову в сторону дочери. Девочка продолжала увлеченно вести беседу с каким-то парнем. Ему это не нравилось, но сейчас Холт решил не тратить время на это. Он пододвинулся чуть вперед, наклонился к уху Бри и зловеще прошептал:
— Лети хоть на Марс. Но от меня ты не отделаешься, малышка.
Эванс еле заметно ухмыльнулась, продолжая покачивать ногой. Они оба замолчали. Девушка просто делала вид, что беззаботно загорает на солнышке, в то время как Артур все же отвлекся на свою дочь. Лекси продолжала увлеченно разговаривать со спасателем. Они медленно шли по узкой тропинке, выложенной плиткой. Девочка тихо смеялась, пока паренек нашептывал ей что-то на ухо.
Холту увиденное не понравилось. Он нахмурился и свел брови домиком. Мужчина прожигал парня, совершенно позабывшего о своей работе, пристальным взглядом. Тот ему совершенно не нравился, в отличии от Лекси.
— Да расслабься ты. Она просто развлекается, — тихо промолвила Бри, оставаясь в том же положении. Она будто знала, какие мысли крутятся у Артура в башке.
— Паренек-спасатель — не самый удачный способ развлечься, — твердо заявил Холт.
— Они же не целуются или делают что-то еще. Просто общаются, вот и все. Успокойся, — с легким укором ответила Бри, пытаясь спасти новою подружку от чтения нотаций.
На заявление девушки Артур лишь нахмурился. Блондинка быстро глянула в его глаза и поняла, какую ошибку совершила. Она влезла в его отношения с дочерью. И, попытавшись защитить Лекс, «вырыла яму» сама себе. По одному только взгляду в потемневшие глаза мужчины, Эванс понимала, что теперь он будет всю ночь отыгрываться именно на ней. Будто ему мало.
Но Бри уже все сказала. Она сама жила под такого рода гнетом, когда любой, даже просто проходящий мимо, парень становился угрозой. Пыталась помочь Лекси — насолила себе. Она четко понимала, что если раньше Артур лишь только хотел не слезать с нее всю ночь, то сегодня все его желания воплотятся в жизнь.
Тем не менее, Бри не подала виду, что это ее напрягло или испугало. Спокойно улеглась обратно, погружаясь в мысли.
Чем чаще она виделась с Лекси, чем больше они проводили вместе времени, тем ближе становились. Бри ощущала, что становится подругой и, в какой-то мере, наставником девочки, еще не успевшей толком познать мир. И даже несмотря на разницу в шесть с лишним лет, Эванс было так же комфортно в компании Лекс. Им было интересно вместе. Они вели абсолютно спокойный диалог, когда Артур уходил искать Маршалла. Бри действительно нравилась дочь Холта — они нашли общий язык и были на верном пути к тому, чтобы стать подружками. Последнее казалось Эванс нонсенсом, ведь, как правило подруг у нее не было, — исключением стала лишь сестра Дэймона. Пожалуй, даже к Монике Бри относилась не совсем как к подруге. Они были коллегами, поддерживающими друг друга, но не более.
Эванс поражалась сама себе. Потому что они с Лекси были почти полными противоположностями. Но Бри допускала так же и мысль, что дочь Холта была воплощением того, кем хотела быть девушка в своем подростковом возрасте. Такой же открытой и веселой, жизнерадостной. Иметь много друзей, с которыми влезаешь во всякие передряги. Иметь свободу и право делать, что вздумается.
Конечно, детство Бри нельзя было назвать ужасным. Наоборот, она считала его потрясающим благодаря своим братьям. И все же… она опасалась людей и общества. Не любила компании. И, главное, никогда не показывала себя настоящую. Свою вспыльчивость, внутреннего бунтаря, который вел ее «в дальние дали». Такой Эванс видели лишь братья и, иногда, Андрэ. В школе ее никогда не любили, поэтому она была тихой, скромной мышкой. Другие девочки сторонились ее, поэтому у Бри никогда не было той самой подруги. И никогда не было парня и первой подростковой влюбленности, от которой сносит крышу. Ее детство резко оборвалось в восемнадцать лет, когда Дэймон стал Дэем, когда он показал ей ту самую комнату с огромным количеством вещей, о которых тихая девочка и знать не знала.