Так быстро по этим помещениям я ещё не бегал. Я мчался, перепрыгивая через трупы солдат и работников, подставляя лицо сканерам летающих дронов. Они, разумеется, меня не трогали.
Пролёт вниз, ещё вниз. Пара мёртвых солдат, как тряпичные куклы висящие на перилах — похоже, они уснули от усыпляющего газа и были застрелены во сне. Следом — пожилой учёный, который замерял у меня сечение, а рядом два дроида, расколоченные об стену.
Второй шагоход с двумя дроидами-резаками допиливали дверь в мой блок. Услышав меня — он резко развернулся, но стрелять не стал. Лицо тоже оказалось знакомым.
— Борис. Добрый день.
— Здравствуйте, товарищ секатор, — он картинно отдал честь. — Что, вы свободны, получается?
— Откройте дверь и валите на другие этажи. А лучше — дайте пару дроидов, чтобы срезали замки внутри. Там трое заключённых, одна из которых — моя девушка.
— Ты уверен, юноша, что знаешь, что делаешь? Они не должны знать про наше существование. Спастись должны вы один.
Я начал закипать.
— Юноша? Ты, часом, не забыл, сколько мне лет на самом деле, дедок? Нет уж. Ещё бы я попросил освободить невольниц в соседнем блоке. Там их около сорока.
— Я должен их убить, Эльдар, — покачал головой Борис. — Прости, если был сейчас резок, но… План разрабатывался неделю, и по плану выжить должны только вы.
Плазменный резак дроида, остановившийся на пару мгновений, снова принялся за работу.
Я сделал пару шагов в его сторону.
— С каких это пор лифтёру лучше знать, что делать? Я не сомневаюсь, Борис, что у тебя большой опыт. И что именно так мы обычно делаем — полная зачистка и «чудом выживший». Но здесь так не сработает.
— А как сработает?
— А вот так. Здесь проводились эксперименты государственной важности, причём государство это — враждующее с нашим. Сюда попросту невозможно было добраться и спуститься обычными методами, и все прекрасно это знают. А наши власти наверняка знают, что я здесь, и готовили свой план по моему спасению. Иначе, как применением сенса, то есть магии — это невозможно будет объяснить. Местные умеют телепортироваться. Есть особый спецназ…
— Ты хочешь сказать, что спишешь всю нашу работу на каких-то местных недоумков? — усмехнулся Борис.
— Именно так.
Несколько секунд он думал.
— План — дурацкий. Но и сам мир этот мне противен, скорей бы он уже скончался. Тебе это поможет?
— Несомненно. Это шанс. Шанс продвинуться по службе и шанс в политическом плане. Не трогай пленников, Борис.
— Ладно, допустим, ты меня убедил. С этим уж сам разбирайся. Если, конечно, всё здесь не взлетит в воздух — тут должны быть системы на этот счёт.
— На воздух?
— Ага. Наноботы-разведчики нашли что-то такое. Я отправил Эйгора в аппаратную разбираться, но не факт, что поймёт. Тут не электроника, а хрен пойми что.
— Матрицированная техника, — кивнул я. — Режь уже скорей!
Секунда, потом другая… Дверь наконец-то распахнулась.
А следом двое азиатских бугаёв, привычно караулящих за дверью в тамбуре, открыли по нам огонь.
Я вовремя успел отступить ближе к экзоскелету Бориса, и его защитный щит перед моим лицом вспыхнул десятками точек от попадания пуль. Затем щит оттолкнулся и полетел по коридору, сбивая с ног, вынося дверные косяки. А уже после заработал уже его пулёмёт, разобравшийся с противниками за доли секунды.
— Ну, показывай, где твоя зазноба. Я буду молчать, говорить будешь сам. Сейчас пошлю дронов.
Дрон-плазморез слетел с плеча и полетел по коридору. Мимо забившегося в угол незнакомого старика, мимо безучастно смотревшей в точку на стекле сорокалетней дворянки.
В самый конец. Я увидел Самиру — на миг она отпрянула от стекла, испугавшись незнакомого устройства, летящего передо мной. Затем увидела меня и забарабанила в дверь.
Двадцать долгих секунд, пока одна за другой срезались хитрые замки на дверях.
А затем дверь отворилась, и мы упали в объятия друг друга.
Мы целовались непозволительно долгие для такого тридцать секунд и, признаться, я еле сдержался, чтобы не раздеть её прямо там, в грязном и дымном от гари коридоре, на глазах у иномирового засланца-лифтёра. Наконец я заставил себя прекратить и остановиться, сказав: