— Ну и когда следующая командировка? — спросил я. — Ты не говорила.
— Послезавтра.
Алла нервно выпила остаток коктейля. Похоже, она восприняла это не как шутку, а как реальное предложение.
Или стоп. Или Самира не шутила? Я до сих пор не всегда понимал её чувства юмора. Глядя на Аллу, я где-то глубоко чувствовал, что мне до сих пор её хочется, несмотря на проведённые с Самирой ночи, и несмотря на то, что она, по сути, изменила мне.
Раскаяние по поводу этой измены выглядело искренним — по сути, она не знала, что изменяет, а бессмысленную ревность гасить я умел. Неужели стоит попробовать? Признаться, с гаремным типом взаимоотношений я практически не сталкивался. Разумеется, в каких-то их прошлых жизней в юном возрасте я крутил роман с двумя и даже тремя одновременно, случались и любовницы, и что-то ещё менее приличное, но практически везде я старался быть скучным и моногамным — просто потому что так проще двигаться к цели.
Пожалуй, нет, понял я. Пожалуй, лучше всего оставаться моногамным и сейчас. И так я до сих пор держал в голове Нинель Кирилловну, не хватало ещё и лишних сущностей в виде сложных треугольных отношений.
— Ладно, Самирочка, бери моего бывшего парня и тащи в койку, а я домой поеду.
Они коротко и манерно поцеловались в щёку, обнялись, Самира подхватила меня под руку и прошептала:
— Сейчас будем пробовать…
На работу мы чуть не проспали, поехали на такси. Корней Константинович встретил меня с Коскинен.
— О, Эльдар, я тут освежил твоё дело — ты же в Верх-Исетске учился? Значит, хорошо разбираешься. Ту заявку с поездкой на Урал я придержал. Полетите вместе с Тукаем сегодня вечером.
«Доставка ценная. Особый предмет, ценность товара — 11120 рублей (в томъ числе 2120 ₽ — доставка)… Наименование — „Особый предмет, камнерезная артель Анисимова“, 32 Кейта, Габаритъ… Весъ — 25 кг. Доставку производитъ: Коскиненъ Т. М., Циммеръ Э. М., сопровождение охраны (1 чел.). Адресъ: Пермская губ., Сосьвинский уезд, село Морозково-Постниково. Получатель: Демидова-Горская Е. Н., графиня».
— Демидовы, мать их, — нахмурился Тукай. — Ну, ничего. Авось не прибьют. Дело на пару дней — приехали и уехали.
Глава 25
В самолёте Тукай начал осторожный диалог.
— Ты, я так понял, уже в курсе…
— В курсе, — кивнул я.
— Я… поверь, я честно не стал бы это делать, будь ты живой. В смысле, если бы я знал, что ты жив. А Алла…
— Хочешь сказать, типа, ей это было нужно? — предположил я.
Он кивнул.
— Я это увидел. И я несколько раз спросил, действительно ли ей это нужно. Ты мне веришь? Ты меня прощаешь? Мне это очень важно.
У меня был опыт подобных ситуаций, и даже похуже — например, когда в тесном молодом коллективе девушка начинала крутить шашни сразу с двумя. А также у меня была возможность сравнить поведение Тукая с Лукьяном Мамонтовым, у которого ситуация с Аллой была аналогичной. Ну и, в конце концов, играть роль уязвлённого ревнивца всю совместную командировку у меня не было никакого желания. Поэтому я проследил за его мимикой и ответил:
— Ну, я, конечно, помню, как резво ты зомбанул нашего преподавателя на курсах — если захотел бы, то наверняка бы сделал бы и это же. Но я тебе верю.
Возвращение в Верх-Исетск спустя три месяца вызвало достаточно странные эмоции, возможно, ещё атавистические, от реципиента. Лёгкая тревога, смешанная с чувством чего-то привычного. Видимо, именно с таким чувством бедняга-Эльдар возвращался на учёбу с каникул.
Благо, теперь я летел не на учёбу.
Нас было трое, в эконом-классе летел камердинер Тукая, Мигран Миннияров — крепкий смуглый парень, его ровесник. Мы перекинулись парой слов, и он мне показался толковым, к тому же я почуял небольшой процент сечения. А крепостные с сечением до сих пор казались мне редкостью.
Прилетели поздно — к тому же, прибавили уральские два часа. Нам выдали гостиничный номер, трёхместный, один на троих, но мне он показался тесным, поэтому я ещё в московском аэропорту договорился с тётей, что переночую у неё.
По факту, я таким образом нарушал правила транспортировки дорогих грузов, которые должны были охраняться тремя человеками, но гостиница была для государственных работников, охранялась по высшему разряду, и на подобное по словам коллег могли посмотреть сквозь пальцы — многие так делали.
Мариэтта Генриховна встретила слегка подпростывшей.
— Комната твоя, помнишь где, надеюсь. Ленка тебя накормит. Утром поговорим.