Они пробирались в рубку по кратчайшему маршруту, через первый грузовой трюм. Несмотря на то, что Кацман уверял, что, мол, груз пиратики вымели подчистую, в грязных пространствах необъятного помещения громоздились ящики и упаковки с россыпью голографических меток. Одинокий погрузчик замер возле контейнера размером с танк.
– Нас же вроде ограбили, нет? – Рик окинул взглядом россыпь контейнеров.
– Нет. То есть, да, но не совсем, – загадочно ответил Кацман. – Это загрузили после ограбления. Я, бля, немного поковырялся в этом говне… На ближайшее время проблем с деньгами у нас не будет.
– Но прибавится проблем с законом, так? – Прохрипел капитан, спотыкаясь о ребристую станину стационарного плазмомета, богато украшенного бриллиантами. – Ты упер всю их казну, или только половину?
– А вот хрен его знает, не считал, – боцман старательно скрыл усмешку, – что к рукам прилипло, то прилипло…
Разговор затих, и последние люди на последнем корабле сосредоточились на том, чтобы не свернуть шею в завалах разнокалиберных ящиков.
Спустя полчаса Ричард уже сидел в капитанском кресле, залитый регенерирующим гелем и облепленный нанопластырями. Кацман, матерясь от боли и жадности, промывал свои раны спиртом и менял повязки, заняв оплавленный стул навигатора. Неизвестная с пиратской вечеринки тихо лежала в капсуле автохирурга, выломанной из медотсека и перенесенной в ходовую рубку. Автохирург с пиликанием прогонял все возможные тесты, начиная с генетического, и заканчивая тестом на IQ.
Корабль принял капитанский код и соизволил вернуть капитану с боцманом право управления. На экране проплывала череда личных дел экипажа, постепенно окрашивающихся в красный цвет надписями «убит при исполнении». Тихо, на грани слуха, играла печальная музыка. Ричард мрачнел на глазах. Ему все явственнее хотелось выпить спирта и расколотить экран чем-нибудь тяжелым, но изменить ситуацию он был не в силах.
– Боцман, что там с ходовыми двигателями? Вы их еще не пропили?
– Нет, не успел. А что, – встрепенулся боцман, – есть, кому продать?
Капитан довольно заржал. Немудреная шутка подняла настроение, а большего сейчас и не требовалось. Стало чуть легче, и руки почти не дрожали.
– Нам бы корабельного врача найти, – протянул Рик, вспоминая о новом приобретении, отдыхающем в капсуле хирурга.
– Есть у меня один врач на примете, – как-то ядовито улыбнулся боцман. – Лучший, который только может быть. Как раз впишется в нашу команду. Только я возьму отпуск на пару недель, кэп. Надо семейные дела уладить…
Корабль, помаргивая маневровыми двигателями, отстыковался от исходящего водяным паром и воздухом астероида, где находилась база «Акул Космоса», и занимал позицию для внутрисистемного перехода на границу системы. Там можно было быстро обсчитать координаты большого гиперпрыжка, и покинуть это негостеприимное место… По чистой случайности, капитан, производя пространственную ориентацию «Астарты», направил маршевые двигатели точно на помятый астероид. На экране эта каменюка напоминала задницу анфас. Рик и Джек, переглянувшись, дружно сплюнули и почти хором произнесли:
– Да пошло оно всё в жопу!
Капитан включил двигатели на полную мощность, и оно пошло. Всё.
Через три дня к оплавленному и почерневшему астероиду подошли корабли «Акул Космоса», бывшие на патрулировании и в рейдах. Капитаны судов, посовещавшись, торжественно провозгласили вендетту тому, кто это сделал. И отправились в долгий поиск.
Глава 4
Светлые. Появление
Рубиновые части, солнца зари
Рубят злые страсти, сжигают внутри.
Прыгай выше неба, брат и сестра
Золотые искры – брызги костра.
Воины света, воины добра
Охраняют лето, бьются до утра.
Воины добра! Воины света!
Джа Растафарай бьются до рассвета.
– Очень интересный мирок, господин Директор. Посмотрите, пожалуйста, как перекручены потоки управления и забавно построены цепи питания…
– Вижу, вижу, Шиффс. У нас уже есть туда подключение, или технический отдел, как всегда, бьет баклуши?
– Так точно, бьет. Подключение Пирамиды ожидается через три цикла.
– Отлично. Вызовете меня, когда будете готовы к подъему перископа.
Внутри позабытого пылевого скопления на границах Человеческого Космоса, которое даже пиратами не посещалось уже столетие – кому нужно бесполезное пылевое облако, где даже пригодных для жизни планет нет – с легким шуршанием проступили серебристые контуры прозрачной пирамиды. Размеры ее были небольшими, и совершенно незаметными в галактических масштабах, всего лишь два десятка астрономических единиц. Нежно мигнув молочной белизной, пирамида обрела некоторую долю реальности. Не очень большую, впрочем.