– Вы должны понимать, – произнесла женщина, не обращая внимания на вошедших людей, обращаясь к сидящему перед ней человеку, – что упрямство и упорство здесь никак не помогут.
Голос показался Анне знакомым. Довольно низкий, с легкой хрипотцой… Но отсутствие какой-либо интонации, будто незнакомка говорила через переводчика или фильтры на маске, мешали точно определить степень схожести с имеющимися данными в голове Анны. Андроид снова, по привычке, попыталась провести сравнительный анализ голосов, и снова поняла, что полагаться придется на обыкновенную память. А вот память решила ей сегодня отказать, будто обиделась на то, что ею давно не пользовались по назначению.
– Мой ответ вы уже слышали, господин следователь, – отозвался сидящий на стуле перед женщиной в черном. – Я отказываюсь работать на ХаСОМ.
Анна очень аккуратно переместилась чуть в сторону, чтобы рассмотреть лица людей. В этот же момент женщина в черном сменила позу, и Анне пришлось довольствоваться только лицом человека на стуле. Лицо показалось смутно знакомым. Наголо бритая голова, ссадины и кровоподтеки на скулах, разбитые в кашу губы, которые искривлялись в страшной улыбке, высокий лоб, черты лица самые обыкновенные, почти заурядные. Нос разбит, из него сочится сукровица. Глаза заплыли до тонких щелочек. Побои существенно затрудняли узнаваемость, и Анна даже сощурилась от напряжения, стараясь понять, на кого же похож этот человек.
«Капитан? – пронеслась в ее голове шальная мысль. – Ричард? Нет, кэп гораздо старше, у него есть волосы, да и что бы ему тут делать?»
Как ни странно, последняя мысль и успокоила сознание Уискер.
Мужчина, прикованный к железному стулу на подставке, без интереса смотрел в стену, игнорируя и следователя, и Анну, и вошедшего конвоира в силовой броне. Одежды на пленнике не было, что делало его каким-то беззащитным и уязвимым, но выражение лица напрочь отбивало охоту жалеть пленника или помогать ему. Казалось, что это не он привязан к стулу в комнате для допросов, а следователь ХаСОМ, пытающаяся добиться от него согласия.
– Я понимаю, – продолжила женщина, – мои коллеги немного нагрубили вам и вашим друзьям, – она покрутила в руках тонкое лезвие, вытащив его за рукоять из кармашка на поясе, – но мы не станем приносить вам извинений. Вы перевозили запрещенный груз, были арестованы на месте и отказались добровольно покинуть корабль. Разве вы не знаете, что перевозка таких грузов из прошлого запрещена? Нарушение шестой степени карается смертью на месте, а все имущество переходит в собственность Протектората.
– Вот только не надо мне тут про Протекторат, – поморщился голый мужчина. – Я уже вырос из того возраста, когда верят в сказки. Или, думаете, кто-то еще верит, что за сотню астроединиц от Земли Протекторат знает реальную обстановку? Что он действительно представляет, как идут дела на отдаленных планетах и колониях? Не смешите меня, следователь, – он покачал головой, криво улыбаясь кровавыми губами, на которых уже начала засыхать корочка бурого цвета. – Реально всеми делами управляют только Кардиналы и Торговая Лига пиратов. Последних вы бы перебили, да найти никак не можете, а на Кардиналов у вас просто нет управы. Хотя вам, как представителю такого отдела, как Следственный Комитет, стоило бы подумать, как вы станете справляться с делами дальше Марса или Венеры, если уберете вторую и третью силы.
– Мы об этом думали, – спокойно отозвалась женщина все тем же бесцветным тоном. – Именно поэтому мы и не перебили тех и других. А вовсе не потому, что, как вы выразились, кого-то не можем найти, или не имеем доказательств. Подумайте, мы нашли вас. А доказательства… – она задумчиво покрутила в тонких пальцах легкий изогнутый нож, – вы уверены, что они нам так уж и нужны?
Человек на стуле тихо засмеялся, тут же закашлявшись. На подбородке появилась тонкая ниточка смешанной с кровью слюны.