Оказалось, что в Центр Управления можно пройти по подземной галерее. Об этом Алисе сообщила Алина, уверенно показав неприметную дверцу в центральном вестибюле жилого блока. Алиса выбила выстрелом замок; девочка провела ее по небольшой винтовой лестнице вниз, на технический этаж, в размеренное жужжание огромных машин, обеспечивающих жизнедеятельность станции.
- Говоришь, твой папа - космобиолог? - поинтересовалась Алиса, следуя за девочкой по длинному и узкому коридору, тускло освещенному аварийным светом.
- Ага, - отозвалась Алина. Она, казалось, полностью успокоилась и теперь с важным видом шла впереди Алисы, звонко щелкая подошвами ботинок о металлический пол.
- А что делает космобиолог на... Что это за место, кстати?
- Здесь добывают какой-то металл, не помню название. У нас в комнате стояла фигурка из него - тяжеленная. Папа говорил, что он дорогой, но не такой, как золото или иридий. Вот. Папа занимался оранжереей, это такой большой-большой зал под землей, там стоят яркие лампы и растет много-много всяких растений. Овощи всякие и немножко фруктов. А еще там стоят такие большие чаны с зеленой водой, там живут водоросли, они дают нам кислород, а еще ими потом кормят рыбу, и удобряют полезные растения, и немного еще делают из них еду. Правда, еда из водорослей невкусная, и ее дают только рабочим. Мы такое не едим, потому что мой папа не рабочий, а специалист.
- Ясно. - Алиса вымученно улыбнулась. От многочасовой беготни в неудобных ботинках ноги уже немного подрагивали, да и вообще, тело налилось вязкой усталостью. - А мама твоя где?
Алиса уже немного привыкла к странным паузам в речи своей спутницы, но в этот раз молчание затянулось. Алиса даже хотела перевести разговор, предположив, что эта тема является для девочки травмирующей, но Алина, наконец, ответила как ни в чем не бывало:
- Моя мама - космический инженер. Она строит базы, шахты и другие строения в космосе. Сейчас она строит научную станцию далеко отсюда.
- Ясно, - Алиса хмыкнула и перевела тему. - А что твой папа делает в шахте? Он же биолог.
Алина ответила на удивление быстро, практически мгновенно.
- Там была авария, несколько людей пострадало. Он же не только биолог, но и медик, поэтому его место там, помогать людям.
- Авария? А что там случилось?
- Не знаю, - пожала плечами Алина.
- А потом начались эти приступы, и твой папа там застрял?
- Голос? Да.
Алиса вздохнула, поколебалась, но все же задала вопрос, который вертелся у нее на языке.
- А если твой папа... изменился? Как другие?
Алина удивленно оглянулась на нее через плечо.
- Не, - с типично детской уверенностью произнесла она и вновь побежала вприпрыжку. - Он не изменился.
- Откуда ты знаешь?
- НЕТ!!! - взвизгнула вдруг Алина странным, вибрирующим голосом. Алиса сморщилась от боли в ушах, а девочка продолжила гораздо тише. - Он не мог превратиться! Не мог!
- Ладно, ладно, тебе виднее, - прошептала в ответ Алиса, борясь с настойчивым желанием снять шлем и потереть уши пальцами.
- Кстати, мы пришли, - мгновенно вернулась к беззаботному тону Алина, останавливаясь перед большой овальной дверью, похожей на те, что устанавливают в бомбоубежищах.
К счастью, дверь оказалась открыта, Алисе всего лишь пришлось попотеть, проворачивая тяжелое запирающее колесо. Девочки поднялись по железной лестнице, не забыв плотно затворить за собой дверь, и оказались в главном зале Центра Управления.
Первое, что бросалось в глаза - это экраны. Десятки мониторов покрывали стены круглого зала сплошь; легко было представить, что раньше на них высвечивались какие-то диаграммы, графики, данные камер слежения и другая информация. Сейчас почти все они были выключены; несколько мониторов показывали унылые серые помехи, один, у самого входа был разбит. Шесть кресел с вмонтированными в подголовники контактами были пусты.
Центр помещения занимал ложемент прямого нейроинтерфейса - полукресло-полукушетка округлых форм и футуристичного даже для XXII века вида. В нем лежал высохший, как мумия, человек в белом комбинезоне и черном шлеме, похожем на охватившего череп лапами паука. Его кожа напоминала сухой пергамент; казалось, он пролежал здесь тысячи лет. Впавшие глаза закатились под лоб, и на Алису смотрели два жутких белесых бельма.
- Алиса, здесь страшно, давай уйдем! - заныла Алина; Алиса уловила в ее голосе странные звенящие нотки. - Папы здесь нет, он в шахте, пойдем.