— Знаешь, — Блэк прочистил горло, — существует клан ведьм. Они зовут себя Костяными ведьмами.
Вики кивнула, как бы требуя продолжения. Регулус глубоко вздохнул и, крепче сжав ее ладонь в своей, оставил поцелуй на тыльной стороне. Блэк выложил все, как на духу, прямо сказав, что он хочет отправиться к древнему клану ведьм, желая научиться тому, что умеют они. Безусловно, существовал риск того, что ведьмы не примут Регулуса, так как он мужчина, но между тем его надежда имела место быть, ведь черная магия для него все равно что воздух. Он знал ее. Он чувствовал ее. Скверна текла по его венам. Вики внимательно выслушала Блэка, ни разу его не перебив и не задав вопрос, за что ей можно было выдать медаль, и когда речь Регулуса подошла к логичному концу, Поттер вытащила из кармана платья веточку рябины.
— Они уже нас ждут, Регси, — алые губы дрогнули в улыбке. — Я нашла ее сегодняшним утром на подушке.
***
25 декабря, 1978
За пять минут до полуночи.
Держа руки за спиной, Регулус мерил шагами комнату, не понимая, что может делать девушка в ванной комнате больше десяти минут, при том условии, что пошла она с целью припудрить носик. Считая минуты до полуночи, Блэк-младший был готов сорвать дверь с петель, только бы успеть осуществить задуманное. Виктория Поттер любила Рождество больше остальных праздников, включая собственный день рождения, и потому Регулус решил, что его подарок придется Вики по душе. Но вот он целый день пробегал, не зная, с какой стороны правильно подойти к вопросу, чтобы не шокировать мисс Поттер, а она как назло заперлась в уборной вместе с Беллатрикс, которой самое время нежится в мягкой постели под боком с мужем. Так еще и мимо проходящая Нарцисса, кою Регулус попросил поторопить Викторию, засела в ванной комнате с сестрой и Вики.
— Так, Регулус, соберись! Блэк ты или тюфяк? — влажными от пота ладонями хлопнув себя по карманам пиджака, парень шумно выдохнул, спиной оперевшись о стену. — Всего-то да или нет… Да или нет.
В ладони сжав бархатную коробку, Регулус Блэк занес руку, чтобы постучать в дверь, как вдруг она отворилась. На пороге стояла Нарцисса. С перекошенным от страха лицом, она треснула кузена веером по голове, назвав его недоделанным маньяком.
— Дурак! — фыркнула Цисси, за руку уведя капризную Беллатрикс в столовую.
С беременностью Белла стала раза в три мягче, немного сентиментальной, но по-прежнему резкой и грубой. И нужно сказать, что ее агрессивность угрожала жизни Рудольфуса Лестрейнджа, живущего с женой под одной крышей. Рабастан страдал не меньше брата, поэтому предпочитал отсиживаться в баре «Чертог Вельзевула» вместе с Владимиром Долоховым, как и Лестрейндж-младший зарекшийся не связывать себя узами брака. И план был неплох, если бы оба не влюбились в одну девушку — Розали Мартин, как и два друга предпочитающую женский пол.
— Виктория, — за запястье притянув девушку ближе, Регулус рассеянно пошарил по карманам, в поисках заветной коробочки с кольцом. — Я долго думал, признаюсь честно, сомневался, боялся торопить события. Зная тебя, я не исключаю возможности получить «нет» на свой вопрос, и все же надежда во мне живет.
Опустившись на одно колено перед Викторией, Регулус вынул из кармана бархатную коробку овальной формы, едва ее не выронив. Вики прижала ладони ко рту, подавив вскрик. Регулус попросил ее его не перебивать, потому как и так было тяжело, а преждевременных вопросов он бы не вывез.
— Я готов ждать хоть десяток лет, пока ты не будешь во мне уверена. Поверь, кроме тебя в этой жизни мне никто не нужен. Хочешь, переедем в Италию, во Францию, да хоть на Финский залив, с тобой я на все согласен, Виктория. Я прошу тебя… Нет, не так, я молю тебя, — горло пересохло, слова спутались. — Виктория, окажи мне честь, стань моей женой. Не торопись, подумай. Я приму любой твой ответ в согласной форме.
Вики молчала, глазами бегая по бледному, взволнованному лицу бывшего слизеринца, не имея физической силы открыть рот и сказать заветное «да». Прижав ладонь к груди, Поттер ощутила бешено колотящееся сердце. Она мечтала об этом моменте с четвертого курса, хотя не единожды открещивалась от мысли о замужестве, — но как только мечта воплотилась в реальность, Вики боялась пошевелиться, не веря собственным глазам.
— Виктория, клянусь душой, я умру, если ты продолжишь молчать.
Стоя на одном колене, с вытянутой рукой, Регулус почти не дышал. Он попросту забыл о столь важной функции организма, как необходимость дышать.
— Ты уверен?
Вопрос Виктории ошеломил Регулуса, и он хотел было подняться на ноги, как вдруг, придерживая подол пышного платья, Вики опустилась на колени. Костяшками пальцев проведя по гладко выбритой щеке Регулуса, девушка скованно улыбнулась. Вики любила Регулуса сколько себя помнила, но она не желала ему жизни, в которой будет лишь одна девушка — она. Они молодые, влюбленные, но Виктория не могла утверждать, что завтра Регулус будет любить ее так же сильно, как сегодня, а обременять его собой она была не готова.
— Ты смеешься надо мной? — уныло протянул Регулус, прикрыв веки. Он наслаждался прикосновениями Виктории, исступлённо целуя ее ладонь. — Я же стою перед тобой на коленях.
— Как и я, — в свою защиту промолвила Вики, закусив изнутри щеку. — Пойми, я знаю тебя лучше тебя самого.
— Хочешь сказать, что я стану никудышным мужем? — Регулус выдохнул, опустив плечи.
— Совсем нет. Я всего лишь хочу быть уверенной, что ты не пожалеешь о своем выборе. Мы дружим с тобой так долго; что если ты путаешь влюбленность с привязанностью? Я не хочу сломать тебе жизнь.
— Какая глупость! — сгоряча выплюнул Регулус несколько грубо. — Если ты так хорошо меня знаешь, как говоришь, то должна знать, что я раз сто взвесил свое решение. Признаюсь честно, минусов больше, чем плюсов, но даже факт их наличия меня не останавливает. Да, с тобой будет трудно, титанически трудно, но и я не подарок. Ты любишь тепло, я — холод. Я терпеть не могу сладкое, а ты готова есть его вместо обеда и ужина. Меня тошнит от куриных яиц и ягод, зато ты любишь черничный пирог и яйца на завтрак. Я скорее прогуляюсь пешком, а ты трансгрессируешь из одного конца комнаты в другой. Ты любишь читать вслух и танцевать под Битлз пока ноги не заболят, а я предпочитаю проводить вечера в тишине. Я ненавижу болеть, а ты получаешь удовольствие от принятия микстур. Виктория, я знаю, как сильно ты дорожишь своим братом, но я — тобой. Ты любишь свою семью, а я — тебя! Ты без ума от закатов, а я — от тебя! Тебе кружит голову от шампанского, а мне — от тебя! Я, черт возьми, люблю тебя, Виктория Поттер! И я уверен в том, что готов прожить каждый день своей жизни, разделив его с тобой!
Ручейки слез сбежали по щекам Виктории, каплями ударившись о ключицы. Она дышала громко, шумно втягивая воздух носом. Голова кружилась, точно как у пьяной. Щеки Виктории горели жаром, но губы, словно не слушаясь, растянулись в глупой, влюбленной улыбке. Она кивала, не открывая рта. А уж если бы и открыла, слова вымолвить не смогла бы.
Регулус терпеливо ждал, считаясь с нахлынувшими эмоциями Виктории. Честно говоря, его и самого трясло. Еще утром он отрепетировал речь перед зеркалом, в коей говорилось о красоте Виктории, ее лучших чертах характера, по правде все грани ее характера приходились Регулусу по душе. Он вместе с Бартемиусом сочинил поэму об их с Вики любви, но как только с ее губ сорвалось — «Ты уверен?», — из Блэка словно вышибло дух.