В этом помещении должен был быть винный склад. И бочки имелись, но почему-то были разбиты. Крупные винные пятна на полу свидетельствовали о яростном нападении. Под завалом из досок призывно блеснула круглое кольцо рукояти люка. Фенрис отодвинул доски ногой и потянул за ручку.
Накатило странное чувство. Словно что-то тянуло все ниже, глубже в здание! Он страстно хотел увидеть, что же внутри? Охваченный этим необъяснимым возбуждением, эльф быстро спустился по крутым ступеням лестницы.
Яркий свет в конце узкого коридора прорезал кромешную тьму – Фенрис рефлекторно прикрыл глаза рукой. Сияние стихло, перейдя в слабое мерцание. Осторожно ступая, эльф двинулся за ним, не понимая, что за странное любопытство им движет?
Магия заполняла это место, делая воздух удушливым и почти непригодным для дыхания. Казалось, протянув руку, можно было ухватиться за ее нить и прочесть творимые здесь заклинания. Мерцание уходило чуть дальше с каждым шагом эльфа, словно ведя за собой.
Фенрис понимал, что других вариантов, кроме как идти за светом, у него нет. Однако на минуту, его вновь охватило сомнение, и он пожалел, что пришел сюда совсем один.
Кто может сказать, что впереди? Кто прикроет спину? Что если это ловушка?
Он шел по коридору, ощущая, как ступни касаются холодного и сырого камня. Стены то сужались, то вновь расширялись, как по волшебству, будто путь Фенриса пролегал не по рукотворной конструкции, а по какому-то подземному тоннелю, промытому в горной породе глубоко залегающими грунтовыми водами. Тишина нарушалась лишь звуком его шагов. Было темно, но эльфу иногда чудилось, что он все же видит вокруг себя контуры стен, свод потолка и ответвления коридоров. Через несколько минут дорога пошла под уклон.
Он спускался все ниже, поворачивая то влево, то вправо и следуя за светом, манящим издалека. Неужели под этим поместьем имелась сеть разветвленных тоннелей, сделанных кем-то намеренно? Возможно… Магистры могли создавать здесь свои лаборатории. Нечто похожее было и у Данариуса. Именно в таком подземелье над Фенрисом и был проведен ритуал.
Виски отозвались ноющей болью, и эльф криво поморщился. Все тело звало вперед, за этой странной мерцающей точкой, но мысли снова предательски вились вокруг тех событий, которые были под замком. Попытка что-либо вспомнить оканчивалась лишь злостными приступами мигреней. Предсказание ривенийской гадалки… Эльф знал, что за запрет она имела в виду. Вне всякого сомнения, он был связан с ритуалом, и какой-то сильной магией. Суть ее, конечно же, являлась кровью. Вот только чьей? Неужели это проклятие беспамятства зрело над ним все эти годы благодаря Данариусу?
Но в чем же дело? Магистр был мертв, а проклятия по своей природе обычно рассыпаются со смертью заклинателя. Фенрис понимал, что есть и другие, более… надежные, и, как правило, ведущие к летальному исходу. Но ему не верилось, что он может умереть. Гадалка ведь сказала, что его стержень крепок? Более того, Хоук давным-давно сообщила бы ему, если почувствовала неладное. Чего уж там… она бы рвала и метала.
От мыслей о Мариан снова потеплело в груди, а сияние впереди внезапно исчезло. Фенрис в нерешительности замер. Ориентируясь до этого на едва заметную пульсацию света, он никак не мог привыкнуть к наступившей кругом тьме.
Эльф вытянул вперед обе руки и нащупал перед собой шершавую поверхность. Проведя ладонью сначала с одной стороны, а потом с другой, он нашел ручку.
Это была дверь.
— Я так хотел узнать, кто был твоим отцом. — Голос раздался из тьмы, кровь в жилах застыла, и Фенрис на мгновение почувствовал, будто его ноги приросли к полу. Он замер в широком дверном проеме.
— Молодец! Даже сейчас твое сопротивление потрясает.
— Серафини! — громко воскликнул эльф, пытаясь распознать откуда доносится звук. Что-то силой толкнуло его в помещение. Дверь за спиной тут же захлопнулась с глухим звуком.
— Я был с твоей матерью, Фенрис. В тот день, когда она умерла.
Эльф принял защитную стойку. Ему показалось, что голос исходит слева, но вскоре он засомневался в этом и потому решил подождать. Он хотел отыскать источник света или хотя бы задействовать лириум, чтобы разглядеть обращающегося к нему.
— Покажись! — крикнул он, провоцируя незнакомца на продолжение разговора.
В темноте хмыкнули, и эльфу показалось, что голосов прозвучало сразу несколько.
— Твоя мать была красива… даже в том несчастном состоянии, в котором ты ее оставил …
— Я попросил для них свободы, ублюдок, я никого не оставлял. Покажись!
— Это я-то ублюдок? – хриплый хохот доносился уже со всех сторон. Эльф старался душить подступающий к горлу страх и не поддаваться панике. Незнакомец, судя по всему, рассчитывающий запугать его одним своим присутствием, немного разозлился и допустил оплошность.
Он сделал шаг.
Этого хватило для рывка. Лириум осветил своды зала, в котором Фенрис находился. Он двинулся точно по направлению услышанного звука, держа меч для молниеносного удара.
Но впереди была лишь темнота. Она чем-то напомнила ему пелену тумана… Откуда здесь взяться туману?! Фенрис затормозил в самый последний момент, прежде чем тьма двинулась на него в ответ.
Лириум словно взбесился. Его клейма засветились так ярко, что эльф почувствовал слабое жжение в жилах. Он словно плавился… изнутри.
— Превосходно! — голос донесся уже с другой стороны. Фенрис развернулся, лихорадочно оглядывая помещение: пустое подземелье с высоким сводчатым потолком. Насколько хватало света от лириума, — кругом ничего не было.
— Трус! — выкрикнул он в пустоту.
— А ты как всегда вспыльчив, мой мальчик.
Эльф застыл, как парализованный. Таким образом… Никто не мог обращаться к нему таким образом! Никто… кроме…
— Ну что же, если ты так настаиваешь, то я, пожалуй, покажусь тебе… — голос из грозного вдруг сделался почти снисходительным. — Но учти… Я немного изменился… с нашей последней встречи… — слова перешли в сиплый хрип.
Впереди зажглось голубоватое завесное пламя, осветившее…. Не совсем человека. Неконтролируемый, почти животный страх цепкой хваткой вцепившийся в горло Фенриса, вмиг заполнил изнутри его разум, выкинув оттуда все мысли. Он сузил окружающий мир до размеров зала, в котором стояли эльф и это…
Это было создание…. Несомненно. Оно дышало и двигалось, но его тело наполовину являло собой какого-то страшного зверя.
Фенрис смотрел на человеческое туловище, на змей, обвивающих грудную клетку, свободно переползая по ней, то выше, к шее, то ниже к ногам… Нечеловеческим ногам. Вместо них – копыта, как у козла, но стоит поднять взгляд и видно обычные мужские плечи и сильные, мускулистые руки. Перепончатые крылья за спиной, витиеватые рога и странные пентаграммы на всей человеческой части тела.
Фенрис не мог оторвать взгляд, а создание, кажется, наслаждалось произведенным впечатлением. Оно скалило зубы, мышцы на лице то расслаблялись, то напрягались, меняя форму. Оно было похоже на ребенка, который гримасничает, впервые пытаясь улыбнуться и изучая себя в отражении воды. Эльф никогда не видел такого демона.
— Что ты такое… — прошептал Фенрис, заставляя заткнуться свой внутренний голос, который кричал и бился в истерике, умоляя бежать отсюда. Бежать без оглядки.
— Разве ты только что не подумал о том, кто мог назвать тебя своим мальчиком?
Фенрис успел сделать лишь шаг, как его тут же передернуло при виде странной нити магии, которая тянулась к существу, уже свободно парящему над полом. Его козлиные ноги были скрещены, будто он сидел на невидимой поверхности.
— Я знаю, о чем ты думаешь, мой дорогой. Да, пожалуй, мне придется вернуть его… Ненадолго. Вы можете поговорить, пока длится ожидание.
— Какое еще ожидание?! — с вызовом спросил эльф. Ноги дрожали. Липкий страх, ужас, за который ему непременно стало бы стыдно раньше, сейчас крепко держал все тело. Неимоверные усилия затрачивались на то, чтобы заставить хотя бы голос звучать твердо.
Силуэт существа отдалился назад, завесное пламя погасло, на мгновение, скрыв от Фенриса происходящее.