— Добро пожаловать в Киркволлл... — прочел он на первой странице. Под этой записью Хоук изобразила герб города и храмовника, с глазами крестиками.
Фенрис быстро пролистал несколько страниц.
— Чокнутый эльф, — прочитал он и замер, — ниже Хоук изобразила Фенриса, с огромным мечом, даже больше, чем было на самом деле. Вместо рта был нарисован хищный оскал, а вокруг расползались какие-то витиеватые узоры, видимо так она хотела изобразить лириум?
— Он хочет убить меня, это точно. Я труп. Зачем ему понадобилась моя помощь?! Ладно, у меня тоже проблем по горло! Делать мне больше нечего, верну ему завтра все деньги! — написанное было трижды подчеркнуто.
На следующей странице красовался рисунок, где Хоук изобразила Изабеллу с несоразмерно большой грудью.
— Изя, ты коза, — прочел он подпись ниже.
Затем почерк изменился, кажется, это уже писала пиратка:
— Сама ты коза, завтра пойдешь со мной, и не обсуждается.
Фенрис прислушался. Внизу стало подозрительно тихо.
— Еще одну страничку... — пробормотал он.
— Я любопытная дура! — такой была следующая запись. Ниже Хоук нарисовала себя, с бутылкой. Вроде бы это была бутылка того самого вина, которое они пили у него в поместье. Ниже мелкими буквами – приписка:
— Я пожалею об этом?
Фенрис резко захлопнул дневник и бросил его на кровать, услышав шаги.
— И что же мы тут делаем? — хитро поинтересовалась Изабелла, прислонившись спиной к дверному косяку.
Фенрис решительно вышел из комнаты, бросив на нее испепеляющий взгляд. Пиратка направилась следом, потягивая вино из бокала.
— Ну как, передумал убегать?
— Изабелла, отвали...
Внизу, в гостиной напротив камина развивалась настоящая баталия.
— Я вам говорю, Орлей без Тевинтера – потеряет то, на чем держится его власть... Они объявили угрозой магию! А где вся эта магия? Там она! В Тевинтере! Зло – это никак не кучка архидемонов...
Зло это магия крови, с которой все беды и начались! — Авелин распалилась, щеки горели, волосы растрепались, выбиваясь из-под обруча.
Варрик сложил руки в замок и поддакнул:
— А Тевинтер такой сказал: “Я сейчас завоюю всех и буду пинать”, но тут появился Орлей и крикнул: “Не позволю!” и принялся завоевывать и пинать всех сам!
Хоук рассмеялась и продолжила:
— А на все это смотрела Антива. Она была старой и мудрой – старше Тевинтера. И она сказала: “Ай-я-яй! Война – это плохо. Это очень плохо! Массовые убийства – это скверно. Индивидуальные – хорошо”.
— И выставила дом наемных убийц – единственное, что до сих пор не позволило ее завоевать никому... — пробормотала Авелин.
Лиандра улыбалась, слушая и наблюдая за ними. Хоук пристроилась на бортике кресла, рядом с матерью.
Фенрис неожиданно обратил внимание на то, что они похоже смеются. Ямочки на щеках одинаковые, и манера закидывать голову та же. Хоук, заметив его, вдруг посерьезнела, погладила мать по плечу и взглядом указала ему на кабинет.
— Прости, что я прерываю вечер разговорами о делах, но я что-то ума не приложу, кто бы мог мне помочь в этом вопросе, — Хоук вздохнула и села на край стола.
На нем громоздились какие-то бумаги и письма, некоторые были скреплены сургучовой печатью с гербом Амеллов, кое-какие в беспорядке лежали по всему столу, вскрытые.
Фенрис недоуменно приподнял бровь.
— Чем же я мог бы тебе помочь?
— О, тут все серьезно... Помнишь, мы решили одно щекотливое дело для наместника? С его сыном и кунари... Так вот, кажется, он решил воспользоваться моей добротой еще раз. А учитывая, какое скромное имение я приобрела, он предложил мне покровительство от назойливых глаз публики, ввиду моего магического... таланта...
Фенрис покачал головой. Конечно, тот факт, что Хоук являлась самым настоящим отступником, и не скрывалась в Клоаке, как Андерс, не способствовал ее хорошей репутации. Эльф знал, что в городе участились облавы на мятежных магов, храмовники часто попадались ему ночью, в последние несколько дней, когда он бродил по Нижнему городу. Если уж наместнику понадобилась от Хоук какая-то помощь, и он предложил свою защиту, дело должно было быть серьезнее некуда.
— Я даже не знаю с чего начать... — неуверенно пробормотала Хоук, — этот кунари, Аришок его зовут, кажется?
— Аришок, это не имя, а звание. Переводится, как “Лидер армии”. Он является своеобразным генералом Кунари, командующим армией, — пояснил Фенрис, — он один из лидеров Триумвирата.
Хоук неуверенно наклонила голову влево и начала болтать ногами, как ребенок. Фенрис вздохнул и продолжил:
— Триумвират это руководящий орган всего общества кунари. Его представляют три лидера, вобравшие в себя всё самое лучшее, что есть в народе Кунари. Они же являются главами соответствующих ответвлений, военным, ремесленным и торговым, а также духовным...
Хоук молча слушала его, уставившись на огонь в камине.
— Вот видишь, ты уже помог мне! — улыбнулась она, — ты столько знаешь про них...
— Ерунда, всего лишь слушал и наблюдал, — отмахнулся эльф, — и чего же от тебя надо Аришоку?
— Думар сказал, что он требовал меня лично. Это должно мне о чем-то говорить?
— Разве только о том, что это как-то связано с нашими прошлыми приключениями... — задумчиво пробормотал Фенрис, изучая множество книг, которые стояли в книжных шкафах, тянувшихся вдоль стен.
— Дать почитать что-нибудь? — Хоук спрыгнула со стола и направилась к одной из полок, — когда я была маленькая, меня очаровывали сказки о рыцарях и волшебниках!
Фенрис хмыкнул, представляя, как он будет упиваться рассказами о грозных войнах и магах, сидя в своем разваливающемся поместье.
— Что смешного? Тебе надо начать с чего-нибудь попроще, чем философский труд, написанный об эльфе-освободителе рабов!
С этим сложно было спорить. Фенрис дважды брался за книгу, но начиная читать предложение, терял его суть к концу абзаца, путаясь в значении замысловатых слов на наречии Вольной марки. В голове сразу перемешивались словосочетания на тевине и эльфийские имена с терминами из книги.
— Пожалуй, ты права... — пробормотал он.
— Давай дам тебе сагу о рыцаре! — Хоук достала с полки увесистый том и протянула его эльфу.
Фенрис повертел в руках книгу и улыбнулся. Потом вспомнил, зачем вообще пришел к Хоук и его лицо сразу же осунулось.
— Ты чего погрустнел? — заботливо поинтересовалась Хоук, — ты еще не пробовал мамин пирог, это такая вкуснятина! — она улыбнулась и хлопнула его по плечу.
Фенрис вздрогнул, посмотрел на нее и Хоук, почуяв неладное, тоже нахмурилась.
— Я пришел потому что... собирался уйти... — выдавил он.
С души словно камень свалился. Следом за ним, правда, его тут же накрыла тоска и забвение.
— Куда уйти, как уйти? — недоуменно воскликнула Хоук и внезапно замолчала, закусив губу.
— Я не хочу кому-то из вас навредить, когда мы были в той пещере, столько всего произошло...
— Присядь... — пробормотала Хоук и подвинула к нему стул.
Фенрис послушно сел, но тут же вскочил. Перехватило дыхание, стало стыдно, и почему-то бросило в жар. Девушка схватила его за запястье, не дав ступить шаг.
— Фенрис, я все помню.
— Что помнишь? — он тряхнул челкой и встретился взглядом с ее карими глазами.
Она выглядела спокойной, даже слишком, с учетом того, что он сказал ей.
— Сядь, я тебе все расскажу, — она отпустила его руку и села в кресло напротив.
Фенрис вздохнул, набираясь сил, хотя ноги уже подкашивались. Он так нервничал рядом с ней, что его уже начинало это раздражать. Приходилось собирать себя по частям. Он воевал с разумом и телом, не имея возможности сосредоточиться и подыскать нужные слова. Ему ничего не оставалось, кроме как замолчать и выслушать ее.
— Я тогда чуть не умерла, Фенрис, если бы не то, что ты сделал… Это каким-то образом вселило в меня частичку магии! Если бы не она, меня бы здесь не было. В какой-то степени, ты действовал по наитию, а может, тебя вела песнь лириума, или, демон знает что еще! Мне было страшно…
— И ты думаешь, этого больше не повторится? — спросил Фенрис, нетерпеливо вытирая вспотевшие ладони об штаны.