Осмотрев себя, Шинри застыл. На его руке, на тыльной стороне ладони, проявилось что-то. Почти невидимая расплывчатая татуировка в виде какой-то печати. Она казалась такой слабой, но, стоило сосредоточиться, как тату засветилось. Все тело пробрал жар, а затем Шинри просто отключился.
А когда пришел в себя…
Аста открыла дверь с широкой улыбкой на лице. Она сняла блузу, облизнувшись.
Прошла еще неделя. Уведомления вновь появлялись, но теперь Шинри знал, что с этим делать. Он открывал их, видя одну и ту же надпись. Тату на руке медленно становилось все более четкой. В один момент получилось напрячься до такого состояния, что в руке даже начали собираться какие-то частицы. Но уже через секунду он снова потерял сознание. Пришлось ждать.
Неделя. Вторая. Третья. Прошел еще один месяц, и вдруг тату стало четким. Когда же представилась возможность расслабиться от скачек на члене Асты и битвы с кучей крыс-монстров, Шинри вновь попытался использовать тату. В это самое мгновение частицы в его руке начали формироваться во что-то. Они удлинились и приняли странноватый длинный образ. А затем собрались воедино и в руках паренька показался длинный меч со сверкающим лезвием и черной рукоятью. Радости не было предела! Шинри даже хотел закричать от счастья! Магия проявилась! Он смог призвать оружие! Это значило, что Сабрина не соврала. Он владеет механическим типом! Призыв душевного оружия. Но не прошло и минуты, как сознание вновь его покинуло.
На утро замки двери снова заскрипели. В этот раз показался Жак. Взглянув на мясо вместо человека, вампир удивился. Казалось, пленный изменился. Взгляд его охладел, а дрожащие губы сменились настоящим безразличием. Тело окрепло, да и все ссадины странным образом исчезли.
– Эй, неудачник, смотрю, ты повзрослел, – усмехнулся он.
– Опять арена? – произнес Шинри, поднявшись с пола. – Давай. Я готов.
– Да неужели? Соскучился по своим дружкам? Ну идем!
Выйдя из камеры, Шинри взглянул на руку, не изменившись в лице. Он столько времени терпел издевательства, что теперь решил ничего не менять, пока не будет достаточно готов к побегу. Да и что может измениться? Хуже точно не будет.
Так проходил день за днем. Уведомления приходили все чаще, но текст не изменялся. Зато тело восстанавливалось все быстрее, а эмоции также пропадали. Даже Аста, заметив такое, цыкнула. Ей показалось, что обычных побоев уже мало. Поэтому она взялась за старые ржавые цепи, кнуты и прочее. Да и секс теперь проходил жестче. Каждый раз девушка высасывала из него все соки, пытаясь добиться того самого испуганного лица с ноткой жалости. Но ничего не выходило. Она лишь цыкала и, кинув на пол твердую булку, уходила.
День за днем…
Секс, арена, еда.
Секс, арена, еда.
Секс, арена, еда.
Секс, арена, еда.
День за днем…
По прошествии четырех месяцев Шинри заметил, что на восстановление ему нужно всего шесть часов. Крепкий сон полностью восстанавливал силы, а раны заживали сами собой. Да и силы прибавилось. Простым кулаком он чуть было не разрывал крысу-монстра надвое. Жак, видя все это, удивлялся, но лишь выпускал побольше этих тварей, продолжая смеяться.
Аста была умнее него, и Шинри это знал. Если и пытаться выбраться, то в день, когда ее нет рядом. Вот только почему-то хотелось выбраться именно тогда, когда она будет к нему ближе всех.
В один такой день вампирша вновь заглянула. Кинув застывший хлеб на пол, девушка присела на колени, разглядывая паренька.
– А ты подрос, малец, – усмехнулась вампирша. – Я тут думала, может, стоит чаще тебя бить?
– Думала, – ответил ей Шинри с таким равнодушием, что девушка даже оскалилась. – Не знал, что ты способна на это.
– Чего ты ляпнул?! Вот же засранец…
– Давай, бей.
– Чего?
– Ну, ты ведь ударить меня собралась. Ну так не тяни. Я привык.
– И почему ты все еще не сдох!
– Я жду.
– Ждешь? Чего?
– Дня, когда сдохнешь ты!
И все же она его избила. Кулаками, теми самыми ржавыми оковами, цепями со стены, снова кулаками. Даже магию применила, чтобы переломать все кости, а затем восстановить их.
Ну а когда найденный Шинри кусочек угля закончился, на стене уже красовались десятки зачеркнутых полос. По его примерным подсчетам, до первого дня шестого месяца оставалось всего неделя.
И эта неделя прошла…
1
Когда дверь камеры открылась и на пороге показалась Аста в одном лишь полотенце на шее, Шинри смотрел на нее, прижавшись к стене с широкой улыбкой.