Гравилет приблизился к зданию и остановился у эллипсоидального шлюза, послушно распахнувшего двери. Невидимые компрессоры в считанные секунды откачали воду. Этана раскрыла люк и выпрыгнула наружу. Максим последовал за ней. Они были окружены морем цветов — красных, белых, синих, фиолетовых, черных; простых и махровых, словно покрытых лаком, и матово-бархатистых, поглощающих свет, — сплошные заросли цветов. Вдоль стены можно было протиснуться внутрь цветочного царства. Впрочем, здесь, в глубине питомника, кое-где заметны были следы тропинок, правда заросших, но пройти по ним все-таки было можно. Максим побрел по одной из дорожек, не переставая восторгаться чудесами флоры. Этана остановила его:
— Подождите, Максим. Мы попали в брошенную оранжерею. Надо вернуться.
— Оттого она так прекрасна, что не ухожена…
— Возможно. Здесь очень трудно ходить…
Резкий щелчок не дал ей договорить. Со стороны шлюза донесся скрежет.
— Максим! Это… — Голос Этаны потонул в нарастающем грохоте: задняя часть стены рухнула, и разъяренный поток хлынул к ним под купол.
Максим не успел еще испугаться, как Этана бросилась к стене и всем телом повисла на большом красном рычаге. В тот же миг прозрачная стена преградила путь беснующейся воде. И сразу погас свет. Лишь редкие оранжевые фонарики, выполнявшие роль сигнальных огней, слабо светились наверху.
Этана в изнеможении опустилась на траву.
— Плохо дело, Максим. Нам, конечно, не надо было идти сюда. Теперь мы отделены водой от всего мира.
— Но разве у купола нет другого шлюза?
— Есть, на противоположной стороне. Но там нет гравилета. А над нами не меньше пяти метров воды. Да и что сделаешь сейчас, на поверхности бурлящего океана?
— Разве Главный Кибер не будет искать нас?
— Нет. Я же родилась не здесь и не связана с Главным кибернетическим устройством Системы. Кибер просто не знает ни меня, ни вас. Поэтому он и не заблокировал перед нами вход в это ветхое сооружение. — Она прижала руки к вискам. — Конечно, я что-нибудь придумаю. Должна придумать… Как я устала, Максим, я немного отдохну, ладно?
— Конечно, о чем говорить! Я с удовольствием поброжу здесь один. — Он кивнул Этане и, подойдя к прозрачной стене, прижался к ней лицом.
Море жило своей загадочной жизнью: какие-то длинные змееподобные существа извивались у самого основания купола, большие оранжевые шары парили в толще воды, быстро, как молнии, мелькали стремительные торпеды светящихся рыб. Максим не очень чувствовал трагизм положения. Он уже привык к тому, что местная жизнь не обходится без серьезных происшествий. Когда он вернулся к Этане, она крепко спала.
Максим невольно улыбнулся. Сейчас перед ним была просто слабая, абсолютно беззащитная женщина. «Ничего ты больше не придумаешь, дитя суперцивилизации! — подумал он. — Ты сильна лишь под крылышком электронных сторожей. А здесь должен мозговать я». И, сев возле спящей Этаны, Максим стал оценивать ситуацию… Через второй шлюз можно выбраться из купола. Это не составит труда. Дальше — пятиметровый столб воды. Тоже не проблема. Труднее будет найти шлюз с гравилетом. Но и это не безнадежное дело. Хуже, если вышли из строя механизмы шлюза, если нельзя будет откачать воду. Тогда из всей его затеи не выйдет ничего. Но это единственная возможность спастись. Не исключено, что она не умеет даже плавать. Придется рискнуть… И, взглянув еще раз на спящую женщину, убедившись, что сейчас ей беда не угрожает, Максим отправился на поиски шлюза.
Шлюз оказался близко, и, как он и ожидал, через него можно было выйти в океан. Максим вынырнул на поверхность, глотнул свежего воздуха, огляделся, потом нырнул. Опоясанный кольцом оранжевых фонариков, купол хотя и слабо, но был виден. В считанные секунды Максим достиг первого шлюза, проник сначала внутрь камеры, а затем в гравилет. Перевел его во второй шлюз. А еще через полчаса снова был в теплом, напоенном удушливыми ароматами полумраке оранжереи. Но почему здесь так трудно дышать? И вдруг понял: цветы, как только погас свет, перестали выделять кислород, и питомник заполнился губительным углекислым газом. Что там с Этаной? Он побежал, а когда, с трудом переводя дыхание, достиг того места, где спала Этана, увидел, что она лежит в том же положении, в каком он оставил ее.
— Этана! Да проснитесь же, Этана!
Она медленно открыла глаза, с трудом подняла голову:
— Это вы, Максим?.. Ох, как кружится голова. Это углекислый газ! Ну да, погас же свет. Вы, наверное, тоже чувствуете? Надо что-то придумать… — Она попыталась встать и снова опустилась на траву.
— Ничего не надо придумывать. Я все сделал.
— Что сделал?
— Перевел гравилет во второй шлюз.
— Как?
— После расскажу. Все после! А теперь бежим! Скорее из этой ловушки.
— Да-да… — Этана заставила себя встать, сделала два шага, но покачнулась, оперлась о его руку.
— Этана, вам очень плохо? Этана… — Он поднял ее и понес к шлюзу. Усадив осторожно на сиденье, вывел гравилет на поверхность, поднял над океаном, на который уже спустилась ночь. Этана не двигалась, оставаясь в глубоком забытьи. Максим попытался привести ее в чувство, а когда глаза ее открылись, она огляделась по сторонам:
— Максим, где мы?
— Не знаю. В воздухе, над океаном. И живы.
— Сейчас все пройдет, мне уже лучше. — Она откинулась на спинку кресла и прикрыла лицо руками. Когда она снова открыла его — перед Максимом была прежняя Этана, холодная и неприступная.
— Сейчас я сориентируюсь. — Она взглянула на небо, сделала несколько движений рукой. Гравилет плавно развернулся и на огромной скорости двинулся сквозь эту чужую им ночь.
И вдруг все вокруг исчезло. Мгновение полной темноты. Сильное головокружение. И матовый светильник зажегся у них над головой, осветив большой круглый зал и два кресла, в одном сидела Этана, в другом он — Максим.
— Иллюзионорий! — вырвалось у него.
— А вы как думали? — невозмутимо откликнулась Этана.
— Я просто ни о чем не думал. Все было таким естественным…
Максим смотрел на Этану, она сидела бледная, осунувшаяся. Максим чувствовал, что сил и у него почти нет. С трудом они выбрались из кресел. Лифт поднял их в овальную гостиную. Этана в изнеможении опустилась на диван. Максим сел рядом. Голова у него кружилась, все тело болело.
— Что вы на это скажете, Максим? — спросила Этана.
— До сих пор не могу поверить…
— В возможности нашей техники?
— Нет. Какой там были вы, Этана. Совсем другой…
Она слегка покраснела, встала, сухо бросила Максиму:
— Это был иллюзионорий! Всего лишь иллюзионорий!
И вышла на улицу. Максим побрел следом и скоро потерял ее из виду.
— Всего лишь иллюзионорий… — Максим усмехнулся и, отыскав свою тропинку, пошел вниз по склону.
9
Этот вызов был больше чем странным. Максим еще спал, когда прозвучал сигнал ближней связи и на экране появилась Этана:
— Простите, Максим. Мне нужно вас видеть. Немедленно! Я жду вас в гостиной.
Он почти бегом вбежал во Дворец правителя. Этана ждала его, и первый же вопрос огорошил Максима:
— Вы не хотели бы побывать в открытом космосе?
— Что-нибудь случилось?
— Да, несколько минут назад корабль столкнулся с астероидом. Защитное поле уничтожило его. Но взрыв повредил антенну дальней связи. Автоматы не могут сделать ремонт — антенны слишком чувствительны к любому постороннему полю, а у автоматов очень мощное силовое поле. Остается одно: выйти в космос и исправить повреждение вручную. Кибер считает, что достаточно повернуть антенну вокруг оси. Но у меня просто не хватит сил. Поэтому я должна просить вас пройти со мной.
— Ясно! Пойдемте, сделаю, что нужно, если получится.
В камере шлюза их поджидали два автомата со скафандрами в рычагах-захватах. Один из них подошел к Этане, другой к Максиму. Этана подняла руки:
— Сделайте так же, Максим.
Максим приподнял руки и тотчас взлетел к потолку, его подхватили под мышки мягкие эластичные захваты, выдвинувшиеся из спинки робота. После этого автомат просто вставил его в скафандр, как вставляют руку в перчатку, и опустил на голову прозрачный шлем.